6. Опасные или
пугающие события являются основанием
для сильной тревоги, об их
возможности надлежит постоянно помнить.
Это иррациональная идея, поскольку беспокойство
или тревога мешают объективной оценке
вероятности опасного события и часто
мешают эффективному совладанию с ним,
если оно случается; тревога может даже
повысить вероятность опасного события,
ведет к увеличению возможности его наступления,
не может предотвратить неизбежных событий,
а многие неприятные ситуации вследствие
тревоги представляются хуже, чем на самом
деле. Люди с рациональным мышлением сознают,
что потенциальные опасности далеко не
такие катастрофические, как может показаться;
они также сознают, что тревога не предотвращает
пугающих событий и даже может повысить
их вероятность, сама по себе тревога может
причинить больше вреда, чем вызвавшая
ее причина. Рациональный человек также
сознает, что необходимо делать то, чего
боишься, чтобы убедиться в отсутствии
реальной опасности.
7. Проще избежать
определенных трудностей и обязанностей,
чем с ними справиться. Это
иррациональная идея, поскольку
избежать выполнения задачи труднее
и болезненнее, чем ее выполнить; кроме
того, избегание влечет за собой новые
проблемы и неудовлетворенность, включая
потерю веры в свои силы. Вместе с тем легкая
жизнь не обязательно счастливая. Разумные
люди выполняют все, что необходимо, искусно
избегая при этом ненужных неприятных
заданий. При нежелании выполнять необходимые
обязанности, они анализируют причины
этой ситуации, заставляют себя сделать
то, что нужно, а затем осознают, что сопряженная
с выполнением обязанностей и решением
проблем жизнь приносит удовольствие.
8. Человек должен
зависеть от других и должен
иметь кого-то более сильного,
на кого можно положиться. Все
мы в той или иной степени
зависимы друг от друга, однако,
нет причин усиливать эту зависимость;
это ведет к потере независимости,
индивидуальности и самовыражения. Зависимость
приводит еще к большей зависимости, неспособности
учиться, ощущению небезопасности, поскольку
мы отдаем себя на милость тем, от кого
зависим. Разумный человек борется за
свою независимость и право нести ответственность,
но в случае необходимости не отказывается
от помощи. Разумный человек сознает, что
риск может привести к неудаче, однако
рисковать все же стоит, а неудача сама
по себе не является катастрофой.
9. Прошлые переживания
и события являются определяющими
для настоящего поведения; от влияния
прошлого невозможно избавиться. Напротив,
то, что было необходимым поведением при
определенных обстоятельствах, не обязательно
является необходимым сейчас; прошлые
решения проблем в настоящее время могут
не подойти. Предполагаемое влияние прошлого
может использоваться в качестве оправдания
нежелания изменить поведение. Несмотря
на трудности, связанные с преодолением
прошлых привычек, нет ничего невозможного.
Люди с рациональным мышлением, отдавая
прошлому должное, также сознают, что можно
внести изменения в настоящее с помощью
анализа влияний прошлого, ставя под сомнение
те убеждения, которые в настоящее время
являются вредными, и заставляя себя поступать
по-новому.
10. Человек должен
сильно расстраиваться по поводу
проблем и тревог других людей. Это представление
ошибочно, поскольку зачастую чужие проблемы
и есть не более чем чужие. Проблемы других
людей могут не иметь ничего общего с нами.
Даже когда поведение других людей нас
задевает, расстраиваемся мы в действительности
из-за собственного определения этого
поведения. Разумно мыслящий человек определяет,
стоит ли ему расстраиваться из-за поведения
окружающих, и если да, то пытается помочь
им измениться. Если ничего нельзя сделать,
остается принять происходящее и не унывать.
11. Всегда существует
правильное или идеальное решение
каждой проблемы и его надо
найти, иначе не избежать катастрофы.
Это иррациональное убеждение,
поскольку идеального решения
не существует, воображаемые результаты
неудачных поисков идеального решения
нереалистичны и могут вызвать тревогу
или панику, и такой перфекционизм ведет
к принятию не самого лучшего из возможных
решений. Разумно мыслящий человек пытается
отыскать разные возможные решения проблемы
и принимает лучшее или наиболее подходящее
из них, сознавая, что идеального ответа
не существует.
Эти ложные идеи
чрезвычайно распространены в нашем
обществе; принимаемые и подкрепленные
постоянным самовнушением, они могут
привести к эмоциональным нарушениям
или неврозу, поскольку их невозможно
осуществить.
"Если человек
верит в бессмыслицу, заключенную
в этих утверждениях, он неизбежно
будет иметь тенденцию стать
подавленным, враждебно настроенным,
настороженным, виноватым, неспособным,
инертным, несчастным, неэффективным.
С другой стороны, избавившись от
этих основных видов иррационального
мышления, чрезвычайно трудно сильно расстроиться
или, по крайней мере, находиться в этом
состоянии продолжительное время" (Ellis,
1962, р. 89).
Если сторонники
Фрейда правы в том, что переживания
раннего детства оказывают влияние на
эмоциональные нарушения, эти эффекты
вторичны; они продолжают оказывать свое
действие лишь постольку, поскольку индивид
усвоил некоторые из перечисленных выше
основных алогичных идей. Не сами ранние
переживания являются причиной нарушения,
а установки и мысли индивида о них (Ellis,
1989).
Хотя перечисленные
выше одиннадцать идей показывают некоторые
из разнообразных направлений иррационального
мышления, Эллис также попытался
сократить этот список, чтобы выделить
несколько основных иррациональных
убеждений, составляющих суть этих одиннадцати.
Вот какие идеи выделил Эллис (Ellis, 1979b).
"Я ДОЛЖЕН
быть компетентным, адекватным и
успешным, я также ДОЛЖЕН получить
одобрение абсолютно всех значимых
людей в моей жизни. Ужасно,
когда этого не происходит. Я не перенесу
поражения в этих важнейших направлениях.
Я никчемный человек, когда я не делаю
то, что я должен сделать, чтобы быть компетентным
и снискать всеобщее одобрение... Другие
ДОЛЖНЫ обращаться со мной доброжелательно,
справедливо, подобающим образом, когда
мне этого хочется. Ужасно, когда они этого
не делают. Я не могу выносить их оскорбительное
обращение со мной. Они недостойные, порочные
люди, когда они не делают того, что ДОЛЖНЫ,
чтобы обращаться со мной удовлетворительно...
Я ДОЛЖЕН получить то, что хочу. Условия
моего проживания и мир вокруг меня ДОЛЖНЫ
быть упорядочены, хороши, определенны,
таковы, какими я хочу их видеть. Я ДОЛЖЕН
удовлетворять свои желания легко и без
промедления, не встречая слишком много
препон и трудностей. Невыносимо, когда
дела обстоят иначе. Я не терплю дискомфорта,
разочарования, когда что-то не соответствует
идеалу. Мир - никчемное место, и жизнь
не стоит того, чтобы жить, когда дела идут
не так, как должны в этом смысле" (pp.
3-4).
Эти основные иррациональные
убеждения, в действительности являющиеся
разнообразными комбинациями одиннадцати
идей и сведенные к трем, отражают еще
один ключевой момент РЭТ: использование
выражений типа "следовало бы", "надо"
и "должен" в нашем мышлении. Согласно
Эллису (Ellis, 1988b, 1993), именно категоричное
мышление ("Я ДОЛЖЕН...", "МНЕ СЛЕДУЕТ...",
"МНЕ НАДО...") заводит людей в беду.
Категоричные утверждения такого типа
отражают иррациональность и могут вызывать
или усугубить эмоциональное нарушение;
лучше всего бороться с ними с помощью
рационального спора (например, бороться
со своим категоричным мышлением с помощью
рационального анализа). Действительно,
все эти "долженствования" являются
отличительными особенностями иррациональных
или алогичных убеждений в системе РЭТ.
Модель A-B-C терапии
РЭТ
Несмотря на
то что рационально-эмотивная терапия
признает влияние на человека внешних
причинных факторов, люди не зависят
от них полностью. Напротив, считается,
что человек способен преодолеть
собственные биологические и социальные
ограничения, как это ни трудно, и действовать
в направлении изменения и контроля своего
будущего (Ellis, 1976, 1979d). Такое признание
способности людей определять в значительной
мере собственное поведение и эмоциональные
переживания выражено в теории поведения
и личностных нарушений A-B-C (Ellis, 1989).
В модели A-B-C A (activating)
соответствует активирующему событию
или переживанию; B (beliefs) - системе
убеждений индивида; C (consequences) - последствиям.
Скажем, вы едете по шоссе и у
вас спускает колесо; это A (активирующее
событие). В ответ на это событие вы можете
подумать: "Этого НЕ ДОЛЖНО было случиться.
Это УЖАСНО. Я этого не вынесу. Я не справлюсь".
Эти мысли соответствуют части B (система
убеждений) модели. Следовательно, учитывая
свои мысли, вы можете встревожиться, разгневаться;
эти чувства соответствуют части C (последствия)
вашего проблемного мышления. Таким образом,
A не является непосредственной причиной
C, в чем вы убедились. Вместо этого последствия
являются результатом системы убеждений,
среднего компонента модели A-B-C.
Система убеждений
может быть рациональной или иррациональной.
В случае рациональной, разумной, или
реалистичной, системы убеждений (рВ)
последствия также будут рациональными
или разумными (рС). Если система убеждений
иррациональна, неразумна, или нереалистична
(иВ), тогда последствия также будут иррациональными
или неразумными (иС). Признание взаимоотношений
A-B-C дает возможность изменения и контроля
установок и поведения в ответ на обстоятельства.
Терапевтический
процесс.
Цели терапии
Одной из задач
терапии является помощь клиентам в
устранении или ослаблении иррациональных
последствий (иС), или эмоциональных
нарушений. Другой задачей является
уменьшение тревоги (самообвинения), враждебности
и гнева (обвинения других или обстоятельств).
Другая задача - снабдить клиентов методом
разумного анализа их собственных нарушений,
с помощью которого они смогут поддерживать
состояние минимальной тревожности и
враждебности (Ellis & Harper, 1975).
Другие задачи,
касающиеся психического здоровья, в рационально-эмотивной
психотерапии подразумеваются, если и
не выражаются явно. Они включают, хотя
и не ограничиваются этим, пробуждение
интереса к себе (с признанием прав других);
социальный интерес, стремление к независимости,
самостоятельности и ответственности;
терпимое отношение к несовершенству
человеческой природы; принятие неопределенности;
гибкость и открытость изменениям; научное
мышление; приверженность чему-либо вне
себя; готовность рисковать или желание
попробовать что-то новое; принятие себя;
реализм (осознание нереальности утопий)
(Ellis, 1979c). Эти цели разделяют многие философы
и психотерапевты (Ellis, 1967, 1979с).
Шаги терапии
РЭТ
В свете вышеупомянутых
философии и концепций о природе
эмоциональных нарушений можно утверждать,
что психотерапия, согласно Эллису, представляет
собой лечение неразумности здравым смыслом.
Несмотря на существование других способов
контролирования эмоций - за счет электрических
и химических процессов, использования
сенсомоторных техник или каких-либо действий,
продиктованных любовью и уважением к
другому человеку,- психотерапия делает
все это за счет использования церебральных
процессов. Люди, как существа мыслящие,
способны избегать большинства эмоциональных
нарушения или несчастий, научившись мыслить
разумно.
Задача психотерапевта
- помочь клиентам избавиться от алогичных,
иррациональных идей и установок, заменить
их логичными, рациональными идеями
и установками (Ellis, 1989). Первый шаг
в этом процессе - показать клиентам,
что эти идеи и установки алогичны,
разъяснить, почему это так, продемонстрировать
(с помощью модели A-B-C) взаимосвязь между
иррациональными идеями, с одной стороны,
и несчастьями и эмоциональными нарушениями,
с другой. Эллис полагает, что это делается
в большинстве психотерапевтических подходов;
однако это делается пассивно, косвенно
и дальше этого не идет.
Вторым шагом
в рационально-эмотивной терапии
является помощь клиентам в осознании
того, что их эмоциональное нарушение
поддерживается за счет алогического
мышления; иначе говоря, их собственное
иррациональное мышление в настоящем,
а вовсе не сохраняющееся влияние ранних
событий обусловливает их состояние.
Третий шаг
терапевтического процесса - помочь клиентам
изменить их мышление и отказаться
от иррациональных идей. Если при некоторых
подходах предполагается, что клиенты
сделают все это самостоятельно, сторонники
рационально-эмотивной терапии сознают,
что алогическое мышление может быть настолько
сильно, что клиенты не могут достичь изменений
без помощи извне. Таким образом, терапия
преимущественно состоит из оспаривания
иррациональных убеждений (disputing, D). Предполагается,
что в процессе оспаривания возникают
желаемые когнитивные эффекты (cognitive effects,
cE), эмоциональные эффекты (emotional effects, eE)
и поведенческие эффекты (behavioral effects, bE).
Четвертый и
заключительный шаг предполагает выход
за обсуждение конкретных алогичных
идей клиентов; рассматриваются иррациональные
идеи в целом (такие как упомянутые
выше одиннадцать) наряду с более
рациональной философией жизни. В результате
этого процесса клиенты усваивают рациональную
философию жизни; иррациональные установки
и убеждения заменяются рациональными.
Таким образом, удается избавиться от
негативных эмоций, а также саморазрушающего
поведения (Ellis, 1962).
Кроме того, рационально-эмотивная
терапия занимается проблемой самообесценивания,
или низкой самооценки и ощущения
собственной никчемности. Проблема
человеческого достоинства возникает,
когда люди оценивают себя на основании
своих поступков, поведения или функционирования,
которые обнаруживают их неадекватность,
ошибки и неудачи. Обычный подход к этой
проблеме заключается в том, чтобы помочь
клиентам поверить в то, что они достойные
люди просто в силу своего существования,
независимо от своего поведения или мнения
окружающих. Если клиенты усваивают это
убеждение, имеет смысл убедить их также
в отсутствии необходимости давать себе
какую бы то ни было оценку (Ellis, 1988а). Не
занимаясь самооценкой, клиенты осознают
себя живущими и могут по своему выбору
продолжать жить и наслаждаться жизнью.
Клиенты прекращают задаваться вопросами
типа "кто я такой?", "достойный
ли я человек?". Отныне их больше интересуют
другие вопросы: "какие у меня особенности
характера?", "что мне нравится и не
нравится делать?", "могу ли я улучшить
какие-то свои черты, приобрести новый
опыт, чтобы получать от жизни максимальное
удовлетворение?" Они могут оценивать
свои особенности, при этом не требуется
оценивать себя как хороших или плохих
(Ellis, 1973, 1993).