Культурологические концепции конца ХХ начала ХХI вв

  По  Гумилеву, русский этнос примерно на 500 лет моложе западноевропейских народов. Поэтому, как бы мы не старались воспроизвести европейские формы жизни. Мы не сможем добиться благосостояния и нравов, характерных для Запада, который находится сейчас в инерционной фазе и принадлежит к иному суперэтносу. Можно сделать попытку войти в его состав, но тогда платой будет полный отказ от отечественной традиции и последующая ассимиляция. Согласно Гумилеву, Россия – особый культурно-исторический мир, судьбы которого связаны не с Западом, а с входящими в нее и участвующими в ее историческом формировании народами. Основные работы, в которых отражены культурологические идеи: «Открытие Хазарии» (1966), «Древние тюрки» (1967), «Этногенез и биосфера Земли» (1979), «Древняя Русь и Великая степь» (1989), «От Руси к России: Очерки этнической истории» (1992), «Ритмы Евразии: Эпохи и цивилизации» (1993). 
 
 

  3.Роль  мифов в культуре в интерпретации А.Ф. Лосева 

  Начиная с XVIII-XIX вв. философия, опираясь на достижения этнографии, лингвистики, социологии, социальной психологии, пыталась объяснить  миф как функцию культуры, как  специфический способ социальной регуляции. Основным принципом такого объяснения стало рассмотрение мифа как необходимой реакции коллективного сознания на социальные потребности в коллективных действиях, на потребности психологического свойства (преодоление страха, неуверенности, смягчение стрессов, потребность в образце для подражания). Миф при таком способе его интерпретации сближался не столько с наукой, но с идеологией, нравственностью, политикой, религией.

  В греческом языке «миф» означает не что иное, как «слово», «имя», «наименование», в котором древний грек в первобытные времена обобщал опыт своей общинно-родовой жизни.

  Миф есть звучащее слово, инспирирующее  зримый образ и отрешенное от логическо-понятийного  структурирования реальности, инициируя  тем самым запуск продуктивной способности воображения, ограничить которую может только жесткий контроль "рацио", конструирующий систему запретов. Данное определение уточняет формулу А.Ф.Лосева, выведенную в его "Диалектике мифа": миф есть магическое имя, творящее чудеса. В указанном аспекте миф трактуется как особая наука о формах правильного воображения, символически выражающих бытие. Всякие явления, по А.Ф.Лосеву, рассмотренные как предмет живого человеческого опыта, обязательно суть мифы. 
   А.Ф. Лосев в "Диалектике мифа" вскрывает проблему бытийного понимания и оправдания мифа, определяя его через "имя". Важной составляющей логики имени является проблема тождества внутреннего и внешнего образа вещи (понимаемой как своего рода уникальная личность), синтез формы и содержания.  
   Анализируя соотношение и взаимосвязь науки и мифа, А.Ф. Лосев утверждал, что “миф не наука и не философия, и никакого отношения к ним не имеет”, что наука не появляется из мифа, а миф не предшествует науке.  
Анализ, проведенный Лосевым, позволяет сформулировать следующее: Миф - это яркая и подлинная действительность, ощущаемая, вещественная, телесная реальность, совокупность не абстрактных, а переживаемых категорий мысли и жизни, обладающая своей собственной истинностью, достоверностью, закономерностью и структурой и в то же время содержащая в себе возможность отрешенности от нормального хода событий, возможность существования иерархии бытия.

  Трактовка мифа Лосева нетрадиционна, противопоставлена  «узкому» пониманию мифа как архаического повествования, выражающего предлогическую форму сознания. Лосев рассматривает миф «с точки зрения самого мифического сознания», для которого миф — наивысшая по конкретности и максимальной напряженности реальность. 
  Миф по А.Ф. Лосеву — всепроникающая стихия, сущая всюду в человеке и вокруг человека, прирожденный человеку и социуму способ видения и толкования себя и мира. Мифология — особая форма энергийного воплощения сущности, универсальное качество культуры, объективно существующий срез каждого социально-исторического типа мышления. Миф по Лосеву — диалектически необходимая категория сознания и бытия вообще.

  Интереснейше  представлен Лосевым, например, миф  о материи. Материя здесь «мертвое и слепое вселенной чудище», а  учение о материи есть не что иное, как «вырождение христианского учения о троичности». Причем, этот миф о материи прекрасно соотносится с «Философией имени», где он предстает в контексте живописной картины мира современного человека, находящегося в плену поистине мифологических взглядов на живую материю, ради которой он борется, приносит в жертву свою жизнь, проливает кровь.

  Мифологичен и сам мир современного человека (кстати, как он мифологичен и  в христианской культуре), мир, в  котором отсутствует сознание и  душа, ибо «все это — лишь одна из многочисленных функций материи, наряду с электричеством и теплотой». Вселенная, в которой живет современное общество, механистична и бездушна. Это «кладбище людей, превратившихся в мешки с червяками», где господствует единственная цель — движение вперед против души, сознания, религии и прочего дурмана». Это «мир — труп», которому люди обязаны служить «верой и правдой, и «отдать свою жизнь во имя общего». «Разве мы можем умереть, — спрашивает Лосев, — мы, новая Европа, не положивши свои кости ради торжества материализма?» «Нет, — патетически и иронично отвечает он, — мы верим в нашу материю, поклоняемся ей, и никто не вправе отнять ее у нас» («Философия имени», с. 214–217, 773–774). Миф о всемогуществе знания — всецело буржуазный миф («Диалектика мифа», с. 140).

  Существует  и социологическое пояснение  для мифа о «бесправном пролетариате» (с. 141), и мифы повседневной жизни, о цвете, свете, лунном освещении, электричестве, свечах, мифы прямо бытовые (керосин, стеарин, одеколон, волосы, борода, мифы о лице, личности, душе). Особенно остро дискутируются проблемы социального порядка. Мифы «пролетарской идеологии», которые ничем не отличаются от мифов «капиталистических гадов и шакалов» (с. 169); коммунистическая идеология создает свой миф о возможности безрелигиозного общества, хотя свою идеологию пролетариат возводит в степень мифа. Идеи Пролеткульта, РАППа и других «творческих» объединений, несомненно, повлияли на создание мифа о том, что пролетарию-коммунисту искусство чуждо, так как оно немыслимо без феномена гениальности, а гений — это неравенство, неравенство же означает эксплуатацию. А поскольку передовое общество преследует попов за эксплуатацию, то и искусство, в том числе Шаляпи Широко распространявшиеся через газеты, журналы лозунги-идеи об усилении классовой борьбы при успехах социализма порождают миф о страшном мире, в котором «призрак бродит по Европе, призрак коммунизма», «где-то копошатся гады контрреволюции», «воют шакалы империализма», «оскаливает зубы гидра буржуазии», «зияют пастью финансовые акулы». Всюду снуют «бандиты во фраках», «людоеды в митрах». Везде «темные силы», «мрачная реакция», «черная рать мракобесов», и в этой тьме «красная заря мирового пожара», «красное знамя восстаний». «Картинка! — восклицает автор. — И после этого говорят, что тут нет никакой мифологии» (с. 123). Сталинский миф о построении социализма в отдельно взятой стране, то есть в Советском Союзе, представлен в виде патетической долбежки, сопровождаемой внутренним голосом, который тоненько пищит в душе: «Н-е-е-е-е» или «Н-и-и-и-и-и». Стоит только спросить: «Как? Невозможно?» — и этот голос умолкает, но возникает опять «насмешливо-лукаво», как только начинается очередная долбежка (с. 100–101).

  Добавьте  к этим острым и опасным, но строгим  в логическом отношении доказательствам нового мифотворчества, создания новых социалистических мифов на переломе 20-х и 30-х годов, дерзкий и совершенно свободный стиль, форму непринужденной беседы последних книг (не забудем, что их писал человек молодой), горячие симпатии к православию и его обиходу, трепетную интимность в пассажах о молитве, посте, монастыре, девстве, о «небушке родном-родном», о «блаженном безмолвии тела и души», трогательное обращение к «сестре и невесте, деве и матери».

  В итоге "миф не есть историческое событие как таковое, но... всегда есть слово... миф есть в словах данная личностная история".

  МИФ — форма целостного массового переживания и истолкования действительности при помощи чувственно наглядных образов, считающихся самостоятельными явлениями реальности. Мифологическое сознание отличается синкретизмом, восприятием картин, рожденных творческим воображением человека, в качестве "неопровержимых фактов бытия" (Лосев).  
 
 
 
 
 
 
 
 

  Заключение

  В конце XX века культура характеризовалась сложностью и многоплановостью.  В ней на равных сосуществуют разные по своей сути духовные ценности, жанры стили, направления. С одной стороны, эта ситуация художественного плюрализма активизирует творческую свободу человека, который теперь может совмещать в своей художественной практике рациональность и мифологичность. Это также дает человеку возможность быть более восприимчивым к новому, расширяет горизонты для художественного творчества. Но, с другой стороны, безграничный плюрализм делает современную культуру неустойчивой, хрупкой, создает в ней зоны напряжения, которые могут ввергнуть ее в хаос всеобщего разлада. Ситуация когда сосуществуют разнородные, противоречивые установки и способы отношения к миру, может разрешиться двумя способами:

  Культура  не сумеет выбраться из хаоса и  неопределенности, что чревато для нее апокалипсисом;

  Произойдет  плавная адаптация друг к другу  всех явлений, что обеспечит ее переход  к какому-то новому состоянию, означающему  смену культурной парадигмы в  ХХI  столетии.

  На  современном этапе развития общества нашими поступками, поведением управляют уже не мифы, а специальные регулирующие системы – административные установления, обычное право, этикет.

  Техногенное отношение к природе как к  средству удовлетворения не духовных, а сугубо технических потребностей становится в первой половине XX в. одной из ведущих тенденций в развитии культуры.

  Оптимистическое миросозерцание, обусловленное успехами научной мысли, воплощенной в  мировой промышленности и технике, преобразующих лик планеты, послужило  основой для возникновения характерного для человека XX в. ощущения космичности своего бытия.

  Космизм – уникальное, интереснейшее явление  современной культуры, значение которого начинает осознаваться только сейчас, в третьем тысячелетии. В работах  известных космистов В.И. Вернадского, А.П. Чижевского, Тейяра де Шардена были поставлены принципиально новые проблемы космической роли человечества, единства человека и космоса, морально-этической ответственности в ходе космической экспансии человечества. Эти идеи возникли, прежде всего, на отечественной почве, ибо для русской культуры характерно представление о человеке как о личности активной, ищущей и одновременно укорененной во всеобщем, в целом.

  Сегодня становится очевидной необходимость  привнесения в сферу науки  нравственных, этических и даже эстетических категорий, столь характерных для древних традиций Запада и Востока в опыте единения человека с природой и космосом. А гуманитариям следовало бы перенять обыкновение ученых не отвергать, а переосмысливать ряд накопленных ранее истин, попытаться объяснить законы гармонии на языке более универсальном, чем язык субъективно-эмоциональных переживаний.

  Таким образом, осознавая пути эволюции и  мировой культуры, мыслитель приходит к выводу о том, что деятельность человека не есть некое отклонение в эволюционном развитии. Под влиянием объединенного человечества биосфера закономерно перейдет в качественно новое состояние – ноосферу. Человек и его разум не просто конечный результат эволюции, но и одновременно начало нового движения, создающего сферу разума, которая и будет являться определяющей силой эволюционного развития в будущем.

  Так мы приходим к необходимости формирования, с учетом знаний современной науки, целостного видения мира, свойственного  нашим предкам. Синтез мудрости древних  цивилизаций, гуманитарных и естественных наук – это путь к новому пониманию природы, человека и общества.  
 
 
 
 
 

  Используемая  литература 

  1. Бобахо В.А., Левикова С. И. Культурология: Программа базового курса, хрестоматия, словарь терминов. – М.: ФАИР – ПРЕСС, 2000. – 400 с.

  2. Гумилев Л.Н. Этногенез и атмосфера  земли. – М., 2005.

  3. Лосев А.Ф. Диалектика мифа.- М., 2001.

  4. Мировая художественная культура: учебник для студентов вузов/ А.П. Садохин. – 2-е изд., перераб. и доп. – М.: ЮНИТИ –ДАНА, 2006. – 495 с.

  5.Панарин А.С. Православная цивилизация в глобальном мире. – М., 2001.

  6. Постмодернизм и культура // Вопросы философии, 1993, № 5.

  7.Фуко М. Постмодернизм. – М., 2004