РОСЖЕЛДОР 

Государственное образовательное учреждение 

Высшего профессионального образования 

«Ростовский государственный университет путей сообщения» 

(РГУПС) 
 
 
 
 
 
 
 

Контрольная работа 

По дисциплине: « Культурология » 

На тему: «Культура Средневековья» 
 
 
 
 
 

Студентка: Малченкова М.Д. 

Группа: ГЗТ-II-024 

Шрифт: 8203 

Преподаватель: Саржевский М.Ю. 
 
 
 
 

Ростов-на-Дону 

2011г

Содержание. 
 

Введение…………………………………………………………………3

Структура мировоззрения, наука, философия,

искусство Средневековья………………………………………………4

Русская культура эпохи Средневековья……………………………....13

Заключение……………………………………………………………..16

Список использованной литературы………………………………….17 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

Введение. 

Средними веками культурологи называют длительный период в истории Западной Европы между Античностью и Новым Временем. Этот период охватывает более тысячелетия с V по XV века.

Внутри тысячелетия  принято выделять, по меньшей мере, три периода:

Раннее Средневековье, от начала эпохи до 900 или 1000 годов (до X - XI в.в);

Высокое (Классическое) Средневековье - от X -XI веков до примерно XIV века;

Позднее Средневековье, XIV- XV века.

Некоторые авторы в контексте Средневековья рассматривают  и так называемый переходный период от Средних веков к Новому Времени ( XVI-XVII века), однако представляется более обоснованным рассматривать период Реформации и Контрреформации как отдельный период истории и культуры, оказавший большое влияние на дальнейшее формирование культурного сознания народных масс.

Народная культура этой эпохи - новая и почти неразведанная еще в науке тема. Идеологам феодального общества удалось не только оттеснить народ от средств фиксации его мыслей и настроений, но и лишить исследователей последующих времен возможности восстановить основные черты его духовной жизни. «Великий немой», «великий отсутствующий», «люди без архивов и без лиц» - так именуют современные историки народ в эпоху, когда для него был закрыт непосредственный доступ к средствам письменной фиксации культурных ценностей.

Народной культуре средневековья не повезло в науке. Обычно, когда говорят о ней, упоминают самое большее остатки древнего мира и эпоса, пережитки

язычества. В  тех сравнительно редких случаях, когда  современный специалист обращается к народной религиозности средневековья, у него не находится для нее иных характеристик как «наивная», «примитивная», «неотесанная», «грубая», «поверхностная», «паралогическая», «ребяческая; это религия «народа-ребенка», переполненная суевериями и ориентированная на сказочное и баснословное.

Критерии для  подобных оценочных суждений берут из «высокой» религии просвещенных и именно с их позиции судят о сознании и эмоциональной жизни простолюдинов, не ставя перед собой задачи рассмотреть ее «изнутри», руководствуясь ее собственной логикой.

Таким образом, долгое время в историко-культурологической литературе господствовал взгляд на Средневековье как на «темные века». Основы такой позиции были заложены просветителями. Однако история культуры западноевропейского общества была далеко не столь однозначна. 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

Структура мировоззрения, наука, философия, искусство Средневековья. 

Мировоззрение.

На рубеже античного  и средневекового мира складывается патристика - корпус христианского вероучения, оформленный отцами Церкви - Августином (354-430), Иеронимом (342-420), Амвросием Медиоланским (339-397), Григорием I Великим (540-604).

До Возрождения (нач. XIV в.) средневековая культура определялась церковно-религиозной идеологией. Церковь  и церковная идеология служили  высшей санкцией всех сторон жизни  обитателей средневековой Западной Европы. Основой религиозного мировоззрения средневековья являлась схоластика.

По общему своему характеру схоластика представляет религиозную философию не в смысле свободной спекуляции в области  вопросов религиозно-нравственного  характера, как это мы видим в системах последнего периода греческой философии, а в смысле применения философских понятий и приёмов мышления к христиански-церковному вероучению, первый опыт которого представляет предшествовавшая схоластике патристическая философия. Имея в виду путём такого применения сделать доступным разуму содержание веры, схоластика и патристика тем отличались одна от другой, что для последней этим содержанием служило Св. Писание и для догматической формулировки собственно откровенного учения она пользовалась философией -- тогда как для схоластики содержание веры заключалось в установленных отцами догматах и философия применялась преимущественно к уяснению, обоснованию и систематизации последних. Абсолютной противоположности, впрочем, между схоластикой и патристикой нет, потому что и в патриотическое время, наряду с постепенным формулированием догматов, шло обоснование и приведение их в систему, а с другой стороны, нельзя сказать, чтобы и в период схоластики система догматов представляла собою во всех пунктах законченное целое: в области богословско-философской спекуляции догматическое учение подверглось некоторой дальнейшей разработке.

Отношение между  схоластикой и патристической философией точнее можно определить так: первая осуществляет и развивает то, что не достигло ещё осуществления и развития в последней, хотя и находилось в ней в качестве зародыша.

Философствование  схоластиков строилось на почве  установленного учения церкви и тех  учений античной философии, которые  сохранились до средних веков. В  этом двойном богословско-философском предании высшее место, конечно, принадлежало церковному учению. Немалым уважением пользовалось, однако, и философское предание: от новых, только приступавших к научному просвещению народов естественно было ожидать, что они с детским доверием и почтением примут полученную ими в наследство от древности науку. Являлась задача согласовать оба предания и объединить в нечто целое. При выполнении этой задачи исходили из того принципа, что разум и откровение происходят от одного источника света - от Бога, и что поэтому между теологией и истинной философией противоречия не может быть, а в согласии их учений - доказательство истинности обеих.

В период расцвета схоластических систем философия и  теология действительно переходили одна в другую. Однако различие их природы должно было всё-таки проявить себя - и к концу средних веков богословие и философия уже резко обособляются друг от друга.

Средневековая мысль ясно понимала различие этих областей. Философия основывалась на естественно-разумных принципах и доказательствах или, как тогда говорили, на «естественном свете», а теология - на божественном откровении, которое было сверхъестественно. Учениям философским истина присуща, сравнительно с откровением, в незначительной мере; показывая, до каких пределов познания может дойти человек своими естественными силами, философия вместе с тем даёт доказательство того, что она не может удовлетворить стремления нашего разума к созерцанию Бога и вечному блаженству и что здесь необходима помощь сверхъестественного откровения.

Схоластики чтили  древних философов, как людей, которые  достигли вершины естественного  знания, но это не значит, чтобы философы исчерпали всю возможную для  человека истину: преимущество теологии перед философией заключается как  в том, что она имеет высший принцип познания, так и в том, что она обладает высшими истинами, которых разум не может достигнуть сам собою. Эти откровенные истины у схоластиков собственно и составляли существенное содержание их систем, философия же служила только вспомогательным средством для задач богословия. Поэтому они и говорили, что философия - служанка богословия (лат. ancilla theologiae). В двояком отношении она была такою служанкою: во-первых, она давала теологии научную форму; во-вторых, из неё теология извлекала те истины разума, на основе которых она могла возвыситься до спекулятивного разумения христианских тайн, насколько оно вообще доступно человеческому духу. В начале схоластического периода философская мысль ещё не стоит в рабском подчинении церковному учению. Так, Эригена хотя и утверждает, что все наши исследования должны начинаться с веры в откровенную истину, при толковании которой мы должны всецело подчинить себя руководству отцов, - однако истинную религию он не согласен понимать просто в виде санкционированного авторитетом учения и в случае коллизии между авторитетом и разумом отдаёт предпочтение последнему; противники упрекали его в неуважении к церковному авторитету. И после Эригены согласие разума с учением церкви было достигнуто лишь постепенно. С половины XIII в. это согласие является твёрдо обоснованным, с тем, однако, ограничением, что специфически христианские догматы (троичность, воплощение и др.) изъяты из области доказуемого разумом. Постепенно (в основном - ко времени возобновления номинализма в XIV в.) круг теологических положений, доказуемых разумом, все более сужается, пока, наконец, место схоластического предположения сообразности церковного учения с разумом заступает полное отделение школьной философии (аристотелевской) от христианской веры.

Взгляд на философию  как на служанку богословия хотя и  не проводился строго всеми схоластиками, однако выражал, можно сказать, господствующую тенденцию времени. Тон и направление  всей духовной жизни в средние  века давала церковь. Естественно, что и философия в это время принимает теологическое направление, и судьба её связывается с судьбою иерархии: с возвышением последней, и она достигает высшего расцвета, с падением её - падает. Отсюда историки выводят и некоторые другие черты схоластической философии.

Учреждения практического  характера должны представлять собою  строго организованную систему: это - одно из условий их процветания. Поэтому и католическая иерархия в период своего постепенного возвышения была озабочена собранием в систему канонических правил, которые должны лежать в основе её строя. Такое систематизаторское стремление отражается и на философии средних веков, которая тоже стремится к системе и на место опытов фрагментарного, носящего более или менее случайный характер патристического философствования даёт ряд более или менее цельных систем. Особенно это обнаруживается в цветущее время схоластики, когда появляются богословско-философские системы Альберта Великого, Фомы Аквината и Дунса Скота.

Внимание схоластиков  потому уже должно было направиться в эту сторону, что в их распоряжение от прежнего времени был предоставлен материал, требующий не критического обсуждения и не апологетико-полемической работы, а именно только систематизации: это были общеустановленные положения церковной веры, которые надлежало подвергнуть формальной обработке при помощи доступных философских приёмов. Этим объясняется и другая черта схоластической философии: её тяготение к форме, к формальной обработке понятий, к построению формальных выводов. Схоластику нередко упрекают в излишнем, пустом формализме. Упрёки эти не лишены основания; но нужно иметь в виду, что такой формализм был неизбежен. В другие времена перед мыслью стояло богатство и разнообразие опытного содержания; наоборот, материал, над которым оперировала схоластическая философия, был ограничен, и свежие умственные силы новых народов должны были найти себе исход в усиленной формальной работе.

Общая задача заключалась  в том, чтобы усвоить полученные от античного миpa памятники философской  мысли и применить их к потребностям времени. Философские учения древности делались достоянием средних веков постепенно; сначала из них были известны только скудные отрывки. В первое время являлась, таким образом, задача восполнить пробелы в философском предании, а потом требовалось уже согласить не всегда согласные между собою философские авторитеты древности. Нужно было, кроме того, применить философию к богословию, определить и обосновать отношение разума к вере, найти истинам веры разумное объяснение и в конце концов создать философско-богословскую систему. Все это побуждало средневековую мысль главным образом к формальной работе, хотя, конечно, приводило её и к новым выводам материальным, почему в философствовании схоластиков несправедливо видеть только одно повторение на разные лады сказанного Августином и Аристотелем.

Духовное и  светское сословия в течение средних  веков различались между собою  и по жизни, и по взглядам, и по интересам, и даже по языку: духовные пользовались латинским языком, миряне говорили языком народа. Конечно, церковь всегда одушевлена была стремлением провести в народную массу свои принципы и взгляды; но пока это стремление не было осуществлено - а осуществить его всецело невозможно, - рознь между светским и духовным продолжала существовать. Все мирское казалось для духовного если не враждебным, то низшим, чуждым. В содержание схоластической философии почти не входили, поэтому проблемы натурфилософского характера; для неё достаточным казалось общее, метафизическое рассмотрение вопросов о мире; её внимание устремлено было на Божество и тайны спасения, а также на нравственное существо человека; этика её, исходившая из противоположения жизни земной и небесной, мира горнего и дольнего, также гармонировала с общей отрешённостью от мирского и земного и тяготением к небесному.

Та же рознь  светского и духовного обнаруживается и на языке. Если наука, почти исключительно  преподававшаяся на латинском языке, была достоянием духовенства, то поэзия - именно в том, что в ней было самого жизненного, - принадлежала мирянам. Как на поэтическом искусстве средних веков не отражается влияние научного мышления, почему оно носит слишком фантастичный характер, так научное изложение за это время лишено всякой чувственно-наглядной образности: нет в нём ни вкуса, ни фантазии, ни художественности формы; преобладает искусственность и сухость, наряду с порчей классической латыни.

Общая характеристика средневековой  науки.

Средневековая наука развивалась в сложных  экономических и политических условиях. Античные традиции в наибольшей степени сохранялись в Византии, чье научное наследие в основном бесследно исчезло. К XV в. оказался разрушенным и мусульманский мир, потерявший свою интеллектуальную силу. Но к этому времени на сравнительно высокий интеллектуальный уровень поднялась Западная Европа, прошедшая путь от крушения Западной Римской империи до начала Возрождения. 
Основными чертами средневековой науки можно считать следующие. 
• В средние века не было значительных прорывов в науке. Однако упадок классической цивилизации не стал катастрофой для науки. Новая цивилизация обрела механизмы передачи научных знаний. Мусульманская и христианская (европейская) культуры сохранили письменные памятники древних ученых. Античная наука создала такой высокий интеллектуальный потенциал, такой объем знаний, который позволил науке вначале выжить, а затем начать новый подъем. 
• Возникшие мировые религии — христианство и ислам — явились естественной реакцией на деградацию и упадок античного мира. На протяжении многих веков, особенно в раннее средневековье, церковь имела монополию на ученость и образование. Церковные школы и монастыри обеспечивали обучение, сохранение знаний и подготовку духовенства. Из церковных школ выросли первые европейские университеты с твердыми курсами обучения семью свободным искусствам. Наряду с подготовкой духовенства университеты давали и светские знания.