Своеобразным  был костюм охотника на соболя. Самые  оригинальные его детали - богато вышитая  шапочка с наушниками, увенчанная собольим или беличьим хвостом, и  передник, украшенный разноцветными нашивками из материи.

      Мужчины переняли от соседей-маньчжуров обычай брить переднюю часть головы от виска  до виска, а остальные волосы заплетали  в косу. Женщины, по примеру маньчжурок, заплетали две косы и укладывали их вокруг головы. Традиционный костюм нанайцев.

ОДЕЖДА  ЧУКЧЕЙ

Холодный  климат во многом определял и определяет особенности одежды чукчей. Верхняя  одежда была глухой, т.е. без продольного  разреза спереди или сзади. Шили её из шкур молодых оленей и нерп. Мужчины на голое тело надевали двойную меховую рубаху до колен: нижнюю - мехом внутрь, верхнюю - мехом наружу. Подол, рукава, ворот кухлянки (так называли этот вид одежды русские) обшивали собачьим или росомашьим мехом. Штаны делали также двойные: верхние из оленьего меха или тюленьей шкуры, нижние из оленьих шкур. Обувь носили с меховыми чулками. Кухлянку подпоясывали ремнём и подвешивали к нему нож и кисет. Летняя одежда и обувь была из ровдуги (замши) и нерповых шкур. В дождливую погоду чукчи, жившие на побережье, надевали непромокаемую одежду, сшитую из кишок моржа.

Даже  зимой чукчи часто ходили с  непокрытой головой, а шапку надевали только в дороге. Эти маленькие  шапочки с наушниками оставляли  открытым темя. Во время буранов  спасал замшевый балахон с капюшоном.

Для грудных  детей чукчи придумали специальные комбинезоны. Рукава и штанины для тепла зашивали наглухо; в штанах прорезали отверстие, которое закрывалось специальным клапаном, а на клапан клали подстилку из сухого мха или оленьей шерсти.

Чукчам  была известна татуировка: нитку натирали сажей или порохом и продёргивали под кожей. Мужчины наносили рисунок (небольшие кружки) по краям рта, а женщины две прямые линии на носу и лбу и нескольких линий на подбородке. Считалось, что татуировка защищает от злых духов, а бездетным женщинам помогает избавиться от бесплодия.

Мужчины обычно брили верхнюю часть головы, а волосы у лба и на затылке  оставляли - получался обруч из волос.

Женщины чаще всего заплетали волосы в  две косы, а концы их туго стягивали  ремешком. 

Традиционная  верхняя одежда эвенков — кафтан. Шили его из шкур оленя, а чтобы капли дождя скатывались, не проникая внутрь, в плечевой шов вставляли бахрому из козьего меха. Под кафтан надевали нагрудник из меха. Праздничный нагрудник делали из ровдуги (замши) и украшали узорами из бисера. В более суровых районах, в лесотундре, поверх кафтана носили глухую меховую одежду — соку. Мужской костюм мало отличался от женского, главным образом некоторыми особенностями кроя и количеством украшений.

Головной  убор делали из шкурки с головы оленя. Шкурку вытягивали по форме головы человека и высушивали; отверстия от глаз и рогов зашивали и украшали бисером, края обшивали ровдугой. Эвенки носили также шапки наподобие капора, отороченные мехом. К югу от Нижней Тунгуски мужчины повязывали вокруг лба и затылка сложенные широким жгутом платки. Зимой шею и голову обматывали длинным шарфом из хвостов пушных зверей.

      Обувь эвенков так хорошо приспособлена  для долгих переходов по тайге, что  её заимствовали соседние народы. Шьют унты (так называется этот вид обуви на Крайнем Севере и в Сибири) из ровдуги, сукна, кожи, камусов (шкуры с ноги оленя). Унты могут быть короткими (до щи-колотки) и длинными (прикрывают всю ногу). Зимой унты носят с меховыми чулками.

 МАМОНТ  В ПРЕДАНИЯХ И  СКАЗАНИЯХ ХАНТОВ И МАНСИ

      У финно-угорских народов существуют предания о мамонте  -  животном, вымершем сотни тысяч лет назад. Особенно часто встречается этот образ в фольклоре обских угров  — хантов и манси. В их представлении  мамонт — очень  крупное («как пять-шесть  лосей»), мощное и сильное животное. Он боится солнечных лучей и потому живёт под землёй, а путь себе прокладывает "рогами", т.е. бивнями. Ест он растения и землю. Не случайно название диковинного зверя на языках хантов и манси буквально значит «земли олень-самец». А ненцы, соседи обских угров, именуют его «земли бык». У них распространены рассказы о его подземном рёве. С «деятельностью» мамонта связывают такие природные явления, как образование русел рек, обвалы берегов в половодье, треск льда при ледоходе и даже землетрясения.

      Мамонт  обских угров похож на Индрика-зверя  из русских легенд: «Живёт зверь  за океаном-морем. А рогом проходит зверь по подземелью, аки ясное  солнце по поднебесью. Он проходит все  горы белокаменные...».

      Природу и происхождение удивительного  зверя объясняли                  по-разному. Существовало представление, что мамонт не какое-то особое животное — в  него с возрастом перевоплощаются другие звери или          рыбы: лоси, медведи, щуки. По одному из поверий, лось в старости, потеряв зубы и рога, переселяется под землю или под воду. Там он изменяется внешне: у него вырастают новые рога, но уже не ветвистые, а прямые. Во время традиционного Медвежьего праздника перед мордой убитого на ритуальной охоте медведя клали вылепленную из теста фигурку мамонта, в которого, как верили обские угры, переходит дух убитого зверя. Перед медведем располагали также фигурки оленей и лосей, надеясь, что тот, превратившись в подземного мамонта, пошлёт удачу на охоте и обеспечит хороший приплод оленей.

      В представлении обских угров, мамонт связан также с водной стихией. Известны образы гибридных чудовищ — мамонта-щуки  или мамонта-рыбы. По верованиям манси, в том месте, где река вспенилась и поднялись волны, появился мамонт. Если туда попадёт лодка, она перевернётся. Считалось, будто мамонт может съесть человека. Даже в наши дни в подобных опасных местах не ловят рыбу.

      Один  из персонажей преданий хантов и манси  — Обской старик, или Обской хозяин. От него зависят успех рыболовного  промысла и судьба людей, проплывающих по реке. Старик, как рассказывается в источнике начала XVII в., мог пригнать рыбу с моря в Обь, а притягивал он её с помощью металлической трубы, напоминающей хобот. Голову его увенчивали два рога. В данном описании Обской старик очень напоминает мамонта.

      Рассказы о подземном звере мамонте известны многим народам Северной Евразии. В Западной Сибири они бытуют и у русских. По мнению учёных, подобные представления возникли не случайно. Люди находили в земле кости и бивни, поражавшие необычайными размерами. Такие находки рождали представления о животных-гигантах, незримо обитавших под землёй или под водой. Однако возможно другое объяснение. В форме фантастических преданий о мамонтах у северных охотников сохранились переходившие из уст в уста рассказы о тех временах, когда эти животные ещё бродили по земле, внушая ужас и почтение своей мощью.

      Конечно, у малых народов есть интеллигенция - учителя, художники, учёные, писатели, врачи. Они живут в окружном или  областном центре, но, чтобы не потерять связь с родным народом, им нужно немало времени проводить в посёлках.

      Чтобы сохранить малые народы, необходимо поддерживать традиционное хозяйство. В этом главная трудность. Оленьи пастбища            из-за растущей добычи нефти и газа сокращаются, моря и реки загрязнены, поэтому не может развиваться рыболовство. Падает спрос на оленье мясо и пушнину. Интересы коренного населения и краевых властей, крупных компаний, просто местных браконьеров вступают в противоречие, и в таком конфликте сила не на стороне малых народов.

      В конце XX в. руководство округов и  республик (в особенности в Якутии, в Ханты-Мансийском и Ямало-Ненецком округах) стало уделять больше внимания проблемам сохранения национальной культуры. Стали регулярны фестивали культур малых народов, на которых выступают сказители, исполняются обряды, проводятся спортивные состязания.

      Во  всём мире благополучие, уровень жизни, сохранность культуры малочисленных  национальных меньшинств входят в визитную карточку страны, служат показателем её прогрессивности. Поэтому значимость судеб малых народов Севера для России несоизмеримо больше по сравнению с их малой численностью, составляющей всего 0,1 % населения страны.

      Среди больших и малых народов, населяющих Россию, особое место занимают те, кого в географии и этнографии называют «малочисленные (или малые) народы Севера и Дальнего Востока».

      Часть из них имеет  автономные территориальные образования: эвенки (Эвенкийский автономный округ в Красноярском крае), ханты и манси (Ханты-Мансийский автономный округ), ненцы (Ненецкий автономный округ в Архангельской области), долганы (Таймырский, или Долгано-Ненецкий, автономный округ), чукчи (Чукотский автономный округ), коряки (Корякский автономный округ). Но у большинства этих народов национальных автономий нет.

      Малые народы все вместе насчитывают не более 300 тыс. человек, а принадлежат  они почти к десяти группам  языков: саамы, ханты и манси - к  финно-угорской; ненцы, селькупы, нганасаны, энцы — к  самодийской; долганы — к тюркской; эвенки, эвены, негидальцы, сроки, орочи, нанайцы, удэгейцы и ульчи — к тунгусо-маньчжурской. Чукчи, коряки, ительмены говорят на языках чукотско-камчатской семьи, эскимосы и алеуты — эскимосско-але-утской, а языки юкагиров, кетов, нивхов считаются изолированными, т.е. не входят ни в одну семью.

Ныне  многие языки почти забыты. Их помнят в основном люди старшего поколения, а молодёжь говорит по-русски. Однако с 90-х гг. делаются попытки восстановить преподавание родного языка в школе. Это совсем непросто. Не хватает учителей, многие дети почти не слышат родную речь дома (обычно только от дедушки с бабушкой), а потому учат родной язык заново, так же как иностранный.

Тип внешности представителей коренных народов Севера и Дальнего Востока не столь разнообразен, как их языки. Жителей этих регионов можно отнести к северным монголоидам. Они небольшого роста, плотного телосложения, со светлой кожей. Волосы прямые и чёрные, глаза чёрные или карие, с узким разрезом, нос небольшой. Недаром приезжих с европейской внешностью насмешливо зовут "носатыми" или "большеносыми".

      Когда в XX столетии север  Сибири стали осваивать русские, в результате смешанных браков некоторые  народы, особенно саамы, манси, часть  хантов, приобрели европеоидные черты лица. Разрез глаз у них стал шире, нередко встречаются светлые глаза, русые или каштановые волосы. В ненецких или чукотских сёлах можно увидеть местных жителей с явной европеоидной примесью. Они ведут традиционный образ жизни, в паспортах записана коренная для данного края национальность, но имена и фамилии у них русские, немецкие, даже чеченские: ненец Вагнер (немецкая фамилия) или эскимос Алибек (чеченское имя). Дети от смешанных браков обычно выбирают коренную национальность, во-первых, чтобы не отличаться от одноклассников, а во-вторых, чтобы иметь льготы — право рыбной ловли без разрешения, бесплатные лицензии на профессиональную охоту и др.

      В прошлом большинство  народов Севера и Дальнего Востока  являлись приверженцами шаманизма. В XVI - начале XIX в. они были обращены в православие. В советское время церквей и священников на Севере почти не осталось, но тем не менее часть ненцев, эвенов и некоторых других народов до сих пор хранят иконы и молитвенники, соблюдают христианские обряды. Однако таких меньшинство.

       Ещё суровее, чем  христианство, преследовали советские  власти шаманство, однако оно, будучи традиционной формой религии, всё же сохранилось. Правда, нынешние шаманы обходятся  без бубна и без особого  костюма, хотя на время совершения обряда по-прежнему надевают подвески и амулеты.

     Природа земель, на которых живут народы Севера и Дальнего Востока, сурова: тундра, лесотундра, тайга. Посёлки почти всегда расположены у воды — на берегу залива, озера или реки. И это не случайно. Именно по воде завозят сюда необходимые товары, и прежде всего уголь, бензин. Срок навигации очень короткий, и за него нужно успеть доставить всё необходимое для долгой зимы. В остальное время года в посёлок можно попасть (или выбраться из него) только вертолётом.

      Жители работают на звероферме, где разводят норок и песцов, или в пошивочной мастерской — здесь шьют одежду как европейского типа, так и национальную, чаще всего из оленьего меха. В посёлке работают мотористы, механики, продавцы, санитарки. Но всё это —          и почта, и магазин, и пошивочная мастерская, и звероферма, и бревенчатые рубленые дома, почти такие же, как в русских посёлках,  -  лишь  современная «надстройка», привнесённая из России «городская цивилизация».

    В основе же национального существования малых народов, их самобытности лежит как раз то, что находится не в посёлке, а в окружающих его тундре и тайге. Здесь работает не так много людей, но именно они занимаются традиционными для малых народов России видами хозяйственной деятельности. Это оленеводы, большую часть года всей семьёй живущие в тундре со стадами оленей и лишь пару раз в год заглядывающие в свои сельские дома, обычно стоящие пустыми. Это охотники, которые проводят в тайге или в тундре весь охотничий сезон, возвращаясь домой только время от времени. От одного охотничьего урочища к другому они добираются пешком, на оленях, на собаках, а в наши дни часто на моторных снегоходах. И наконец, рыбаки, в путину (в период активной ловли рыбы) живущие вдали от посёлка, "на песках", т.е. на участках берегов рек и озёр, особенно удобных для рыбной ловли. Береговые чукчи и эскимосы, промышляющие моржей, на много дней выезжают охотиться на дальние острова и мысы.

    Здесь, на берегу реки или моря, в тайге и в тундре, идёт настоящая жизнь — жизнь оленеводов, рыбаков, охотников. Она идёт в значительной мере так, как шла и сто, и двести лет назад, -                           с соблюдением традиционных обычаев, обрядов, правил взаимоотношений между людьми. Впрочем, и тут можно увидеть много примет современности — радиостанцию, радиоприёмник, традиционный очаг иногда заменяют бензиновым примусом, на лодках установлены моторы.

    Оленеводством занимаются преимущественно жители Севера (кроме эскимосов, береговых чукчей и алеутов). Саамы, ненцы, оленные чукчи, коряки, северные селькупы и ханты имеют крупные стада, для себя и на продажу получают мясо, шкуры, молоко. У других народов оленей меньше, и используются они в основном как транспортные животные. В этом случае оленей на мясо забивают редко, а питаются таёжной дичью — дикими оленями, лосями, пернатой дичью и т.д. Таков быт эвенков, эвенов, манси. Народы Приморского края — южные селькупы, юкагиры — великолепные  охотники.

        Охота происходит в течение всего года. Зимой охотник выходит в тайгу на широких лыжах, нехитрое снаряжение погружено на маленькие санки. Тянуть их ему почти всегда помогает собака. Охотятся обычно в одиночку, реже вдвоём или втроём. В тайге и лесотундре на определённом расстоянии друг от друга устроены охотничьи избушки — маленькие  домики с печкой, где можно обогреться, переночевать, сварить еду. Уходя из такой избушки, охотник обязательно оставит чай, спички, запас дров — для  следующего посетителя.

   Основное занятие хантов Приобья и народов Приамурья (негидальцев, нанайцев, нивхов, удэгейцев) — рыболовство. Однако в той или иной мере как подсобным промыслом рыболовством занимаются все народы Севера.

     Традиционная кухня соответствует требованиям климата, хотя непривычного к ней человека может привести в смятение. Рыба и мясо - основная пища. Когда они свежие, их охотно едят в сыром виде, лишь чуть-чуть присаливая; пьют свежую, ещё тёплую оленью кровь. Но нужно быть уверенным, что рыба и мясо не заражены личинками глистов. В оленине, лучших сортах рыбы (таких, как чир, муксун, нельма, белорыбица) их, как правило, нет, но тюлени, медведи, частиковая рыба (щука, язь, карась) могут быть заражены. Их едят либо варёными, либо после длительного провяливания; жарить мясо и рыбу у северян не принято. Топлёный тюлений (нерповый) жир могут пить чашками, на нём пекут лепёшки и в него, как в соус, макают куски мяса.

     Хотя сырое или полусваренное мясо содержит все необходимые витамины, жители Севера остро ощущают нехватку растительной пищи. Летом женщины выходят в тундру собирать дикорастущие травы и ягоды. Ягод в тундре немереное количество — морошка, голубика, клюква, брусника, водяника и др. Их едят свежими, а также заготавливают на зиму. И ягоды, и съедобные травы (дикий щавель и лук, молодые листья полярной ивы) консервируют в кожаных мешках - бурдюках, залив растопленным жиром. Зимой их используют как приправу к мясу. Моржатина, мелкими кусочками тушенная в жиру с листьями ивы — блюдо, которое сделало бы честь самому изысканному столичному ресторану. Однако в ресторанах её не найдёшь, а вот китовые котлеты и варёная китовая кожа (её можно есть и сырой) в местных столовых иногда бывают. Десятки блюд получаются из разных частей моржа: варёный язык, варёные кишки, студень из ластов, кровяные клёцки, вяленое мясо с жиром и т. д.

       В тундре и тайге в изобилии растут грибы — сыроежки, маслята, подберёзовики. Олени очень любят грибы, и в грибных местах их трудно пасти — в поисках лакомства они разбредаются во все стороны. Местные жители грибов, по традиции, не едят. Впрочем, во второй половине XX в., под влиянием русских, их стали сушить и солить про запас и на продажу.

     В питании народов Севера начиная с 30-40-х гг. XX в. произошли существенные перемены. Сегодня даже оленеводы и охотники и дня  не могут прожить без хлеба, крупы, чая, соли, сахара. Привычка к сладкому влияет на здоровье детей и молодёжи: раньше у местных жителей совсем не было кариеса, а сейчас им страдают многие с раннего возраста.

     Оленеводы и рыбаки, как правило, кочуют и селятся по три-четыре. Селище почти всех народов Севера — чум. Чум представляет собой конический шатёр в несколько метров высотой. Основу его составляют 16-20 сходящихся вершинами длинных шестов. Чум обтягивают нкжами — покрывалами, сшитыми из оленьих шкур, брезента или какой-либо иной непромокаемой ткани. Шесты и нюки перевозят с места на место на санях, запряжённых оленями. По влажной, покрытой травой тундре сани едут и летом, безо всякого снега, только оленей запрягают больше, чем зимой, обычно по четыре.

   Ставить чум считается женским делом, и две-три женщины справляются с этим меньше чем за час. Посередине чума горит костёр или стоит жестяная печка. Справа и слева от входа на плетённых из ветвей ивы подстилках, накрытых шкурами, устроены лежанки. Напротив входа — священное место, где стоит сундучок с ценностями, висят мешочки с амулетами, а у крещёных — иконы. Если печка гаснет, в чуме сразу становится очень холодно, так что спать приходится или одетыми, накрывшись шкурами, или в тёплых меховых спальных мешках.

   У рыбаков чумы могут быть покрыты не шкурами, а тиской - пластинами, сшитыми из жёлто-коричневых кусков вываренной берёзовой коры. Переезжают с места на место рыбаки летом в лодках, зимой — на нартах с собачьей упряжкой, а в последние годы —                на  снегоходах. Эвенки кочуют на оленях.

     Долганы и другие оленеводы Таймыра часто живут не в чумах, а в балках. Балок — реечный каркасный домик, обтянутый шкурами и парусиной. Внутри он похож на вагонное купе: койки в два яруса, столик, маленькая железная печка. Такой домик ставится на широкие прочные сани, и его перевозят четыре-пять оленей. Первоначально этот вид жилища изобрели русские купцы, разъезжавшие по тундре            с товарами.

    У чукотских и корякских оленеводов жилищем служит не чум, а яранга. Яранга гораздо шире чума, у неё более сложный деревянный каркас.

   Внутри выделяют два помещения — холодное  у входа (здесь готовят пишу и занимаются хозяйственными делами) и тёплое заднее. Заднюю часть целиком занимает полог — сшитый  из шкур навес-балдахин, подвешенный у задней стенки. Когда полог опущен, под ним внутри тепло, и люди сидят без верхней одежды. В пологе спят. Если становится душно, доступ воздуха регулируют с помощью кожаного рукава наверху полога, он играет роль форточки.

   В чуме и яранге, в кочевых условиях, можно жить достаточно комфортно, только нужно уметь обустроить быт. Современные юноши и девушки, которые с 8 до 18 лет зиму проводят в общежитиях школ-интернатов и лишь на лето возвращаются к родителям в рыбацкие и оленеводческие стойбища, плохо владеют специальными навыками, необходимыми для этого. Поэтому им зачастую трудно и не хочется включаться в традиционное хозяйство.