Обстоятельства исключающие производства по уголовному делу

Лишь в 1960 г. признак убийства из хулиганских побуждений был закреплён законодательно (п. "б" ст. 102 УК РСФСР). Однако и до этого неоднократно подчёркивалось квалифицирующее значение этого обстоятельства. Убийство из хулиганских побуждений выделялось как один из наиболее опасных видов убийства в юридической литературе, в опубликованных проектах Уголовного кодекса СССР 1939 и 1947 г. Укоренился этот взгляд и в судебной практике. Когда Указ Президиума Верховного Совета СССР распространил применение смертной казни "на лиц, совершивших умышленное убийство при отягчающих обстоятельствах", Пленум Верховного Суда СССР при толковании этой нормы дал указание считать таковым и убийство из хулиганских побуждений. Определение Судебной коллегии Верховного Суда РСФСР от 16 августа 1958 г. по конкретному делу опубликовано под заголовком: "Убийство из хулиганских побуждений правильно расценено судом как убийство при отягчающих обстоятельствах".

К моменту принятия УК 1960 г. уже не было никаких сомнений, что хулиганские побуждения значительно повышают опасность преступлений против жизни и здоровья. Но содержание этого понятия не раскрывалось конкретно ни в законе, ни в постановлениях Пленумов Верховных Судов. Более того, после изменения 10 августа 1940 г. текста ст. 74 УК РСФСР исчезло из закона и общее определение хулиганства. Оно было восстановлено в реформированном виде только в ст. 206 УК РСФСР 1960 г.: "Хулиганство есть умышленные действия, грубо нарушающие общественный порядок и выражающие неуважение к обществу".

Характеристику объективной стороны хулиганства, данную в тексте статьи, трудно было практически использовать. При широком понимании общественного порядка как установленной в обществе системы отношений, обеспечивающих общественное спокойствие и возможность нормального осуществления гражданами и организациями своих прав и обязанностей, невозможно представить преступление, которое не нарушало бы этого порядка. Тем более что публичность не рассматривалась как обязательное проявление хулиганства, в связи с чем оно считалось возможным не только в общественных местах. По ст. 206 УК РСФСР могли квалифицироваться любые действия, в которых, по мнению правоприменителей, выражалось явное неуважение к обществу. Иными словами, акцент делался на субъективной стороне преступления, его мотивах и целях, которые и стали основой понятия "хулиганские побуждения".

После того, как была введена, а затем и усилена административная ответственность за мелкое хулиганство, к уголовной ответственности за хулиганство стали привлекать преимущественно в тех случаях, когда нарушение общественного порядка было соединено с насилием над личностью. Более того, применение насилия, повлекшего телесные повреждения, давало основание квалифицировать хулиганство как злостное, путём толкования оценочного признака "особая дерзость".

Когда практика столкнулась с необходимостью отграничивать хулиганство от преступлений против личности, в основу отграничения были положены хулиганские побуждения. Официальное толкование этого понятия было дано применительно к п. "б" ст. 102 УК РСФСР 1960 г., где, как отмечено, впервые прямо устанавливалась ответственность за убийство из хулиганских побуждений.

Убийство из хулиганских побуждений характеризуется как "убийство, совершенное на почве явного неуважения к обществу и общепринятым нормам морали, когда поведение виновного является открытым вызовом общественному порядку и обусловлено желанием противопоставить себя окружающим, продемонстрировать пренебрежительное к ним отношение.

В дальнейшем, несмотря на продолжающиеся изменения формулировки состава хулиганства в законе, понятие хулиганских побуждений обрело стабильность и используется теперь не только при квалификации убийства, но и других преступлений.

Для квалификации преступлений против жизни и здоровья, совершённых из хулиганских побуждений, существенное значение имеет определение этого понятия в п. 12 упомянутого постановления Пленума Верховного Суда РФ от 15 ноября 2007 г.¹² под уголовно наказуемыми деяниями, совершенными из хулиганских побуждений, следует понимать умышленные действия, направленные против личности человека или его имущества, которые совершены без какого-либо повода или с использованием незначительного повода. При этом для правильного установления указанных побуждений в случае совершения виновным насильственных действий в ходе ссоры либо драки судам необходимо выяснять, кто явился их инициатором, не был ли конфликт спровоцирован для использования его в качестве повода к совершению противоправных действий. Если зачинщиком ссоры или драки явился потерпевший, а равно в случае, когда поводом к конфликту послужило его противоправное поведение, лицо не подлежит ответственности за совершение в отношении такого потерпевшего преступления из хулиганских побуждений.

Ещё до принятия УК 1996 г. сложилась такая практика, что статья о хулиганстве (ст. 206 УК 1960 г.) стала применяться как норма, направленная на защиту не только общественного порядка, ущерб которому трудно ощутим, но и на защиту личности, ущерб которой всегда можно установить и измерить. Отграничение хулиганства от смежных преступлений против личности проводилось только по наличию (или отсутствию) хулиганских побуждений. Об этом свидетельствуют многочисленные материалы судебной практики, в том числе опубликованные. В то же время всё реже приходилось сталкиваться с хулиганством как уголовным преступлением, если оно не было связано с насилием над личностью. Проект УК 1996 г. исходил, по утверждению его разработчиков, "из приоритета прав человека перед иными правоохраняемыми интересами, в связи с чем во главу угла поставлена уголовно-правовая охрана личности". В соответствии с этим концептуальным положением, учитывая наметившуюся тенденцию к либерализации ответственности за нетяжкие преступления, была реформирована и норма о хулиганстве.

Часть 1 ст. 213 УК РФ в первоначальной редакции гласила: "Хулиганство, то есть грубое нарушение общественного порядка, выражающее явное неуважение к обществу, сопровождающееся применением насилия к гражданам либо угрозой его применения, а равно уничтожением или повреждением чужого имущества". Поскольку убийство и причинение тяжкого и средней тяжести вреда здоровью из хулиганских побуждений были предусмотрены и в самостоятельных нормах, то на долю ст. 213 оставлены были только легкий вред здоровью и побои, если эти действия совершались из хулиганских побуждений. По этому пути пошла и судебная практика. Для окончательного решения проблемы соотношения насилия и хулиганства оставалось совсем немного: поставить проблему с головы на ноги. Что и было сделано Федеральным законом от 8 декабря 2003 г. № 162-ФЗ.¹³ Теперь насилие не рассматривается как факультативный признак состава хулиганства. Насилие составляет общественно опасную сущность посягательства, объектом которого является личность. А хулиганские побуждения усиливают опасность деяния и выступают в роли квалифицирующего признака в ст. ст. 105, 111, 112, 115,116. Такая конструкция представляется более логичной и обеспечивающей первостепенную защиту жизни и здоровья.

Выведение за рамки состава хулиганства насилия над личностью сделало весьма проблематичной квалификацию хулиганства как совершённого "с применением оружия или предметов, используемых в качестве оружия". Во-первых, применение оружия предполагает его использование по прямому назначению как "предмета, предназначенного для поражения живой или иной цели". Во-вторых, как указал Пленум Верховного Суда РФ, под применением оружия и т. п. следует понимать "умышленные действия, направленные на использование лицом указанных предметов как для физического, так и для психического воздействия на потерпевшего, а также иные действия, свидетельствующие о намерении применить насилие посредством этого оружия или предметов, используемых в качестве оружия".

В-третьих, раскрывая понятие предметов, используемых в качестве оружия, Пленум называет "любые материальные объекты, которыми, исходя из их свойств, можно причинить вред здоровью человека".

Названные три тезиса свидетельствуют о том, что применение оружия и насилие над личностью неразрывно связаны. Однако, поскольку конкретные виды насилия, совершённого из хулиганских побуждений, теперь квалифицируются по статьям о преступлениях против личности, признак применения оружия не может быть вменён. Применение оружия или иных предметов не рассматривается и не рассматривалось прежде в качестве квалифицирующего обстоятельства при убийстве или причинении вреда здоровью. Если же одновременно с насилием над личностью из хулиганских побуждений были совершены какие-то другие действия, грубо нарушившие общественный порядок, то при наличии реальной совокупности со ст. 213 в принципе возможно рассмотреть вопрос и об оценке применения оружия в рамках состава хулиганства. Стоит снова подчеркнуть, что посягательство на жизнь и здоровье, совершённое из хулиганских побуждений, не даёт оснований для квалификации по ст. 213 УК. Не является хулиганством и само по себе применение оружия. В действующем УК есть около десятка составов преступлений (не берём в расчёт преступления против военной службы), где в качестве квалифицирующего признака предусмотрено применение оружия (ст. ст. 126,127,162,205,206,211,212,227,286). Для вменения признака необходимо установить, в чём заключалось хулиганство (не подпадающее под признаки преступлении против жизни и здоровья и других преступлений, совершаемых из хулиганских побуждений). А затем оценить характер применения оружия с точки зрения способа и мотива действия, учитывая рекомендации Пленума Верховного Суда РФ.

А. вступил в конфликт с работниками автосервиса по поводу, как он полагал, некачественного ремонта его автомобиля. Исчерпав свои аргументы, и не добившись результатами в помещении автосервиса, прицельным выстрелом из охотничьего ружья разбил монитор компьютера и ушёл, пригрозив, что если его требования не будут удовлетворены, он снова придёт и "всех перестреляет". Он был привлечён к уголовной ответственности по ст. ст. 213 и 119 УК за хулиганство с применением оружия и угрозу убийством. В суде дело по ст. 213 было прекращено ввиду отсутствия признаков хулиганства. Конфликт возник на почве бытовой ссоры. хулиганский мотив не установлен. Дело по ст. 119 было прекращено в связи с примирением сторон и добровольным возмещением ущерба за разбитый монитор. Накопленный практикой многолетний опыт разграничения хулиганства и преступлений против личности может служить теперь для квалификации преступлений против жизни и здоровья, совершённых из хулиганских побуждений. Есть смысл остановиться лишь на тех трудностях, которые встречаются на этом пути, и рассмотреть наиболее типичные ошибки правоприменительной практики.

Нередко в приговорах и других судебных актах говорится о совершении деяния из хулиганских побуждений ("хулиганских действиях") без указания на то, в чём они заключались. В. был осуждён по п. "д" ч. 2 ст. 112 за то, что он примерно в 22 часа в состоянии алкогольного опьянения в своей квартире из хулиганских побуждений ударил доской для разделки овощей по руке свою мать, причинив ей вред здоровью средней тяжести. Президиум Московского городского суда в порядке надзора удовлетворил протест заместителя Председателя Верховного Суда РФ, в котором ставился вопрос о переквалификации действий В. с п. "д" ч. 2 ст. 112 на ч. 1 ст. 112 УК РФ, указав в постановлении: "Вывод о совершении В. преступления из хулиганских побуждений суд в приговоре мотивировал лишь тем, что никаких причин, кроме алкогольного опьянения, для избиения осужденным потерпевшей не было". Однако по материалам дела видно, что В. и пострадавшая постоянно ссорились на бытовой почве, что свидетельствует о наличии между ними неприязненных отношений. При таких обстоятельствах вывод суда о совершении преступления из хулиганских побуждений нельзя считать обоснованным.

Примером ошибочного вменения хулиганских побуждений может служить также дело Н., осуждённого за убийство по п.п. "в" и "и" ч. 2 ст. 105 УК РФ. Установлено, что Н. пришёл в дом престарелой потерпевшей, инвалида 1 группы, и попросил в долг деньги. Получив отказ, осуждённый нанёс потерпевшей удар молотком по голове. После чего облил её бензином и поджёг. Смерть женщины наступила от отравления окисью углерода. В надзорной жалобе осуждённый указывал, что хулиганских побуждений в его действиях не было, а конфликт с потерпевшей произошёл на бытовой почве. Президиум Верховного Суда РФ в этой части удовлетворил жалобу осуждённого. Н. в ходе следствия и суда утверждал, что "попросил у потерпевшей в долг деньги, но она отказала и стала упрекать его в попрошайничестве и злоупотреблении спиртными напитками. Он обиделся, взял молоток и убил потерпевшую". Эти доводы не опровергнуты судом. Президиум пришёл к выводу, что при таких обстоятельствах действия виновного были вызваны личными неприязненными отношениями. Осуждение Н. по п. "и" ч. 2 ст. 105 было исключено.

При отграничении преступлений против жизни и здоровья на почве личных неприязненных отношений от аналогичных преступлений из хулиганских побуждений иногда допускаются ошибки при оценке повода к преступлению. Такое убийство совершается "например... без видимого повода или с использованием незначительного повода как предлога для убийства" (п. 12). Но какой повод следует считать значительным для совершения убийства или причинения вреда здоровью? Общего решения быть не может. В каждом конкретном случае анализ повода должен быть нацелен на установление мотива в действиях виновного.

С. был осуждён за убийство из хулиганских побуждений и с особой жестокостью ранее незнакомого ему А. Он использовал как незначительный повод тот факт, что А. оскорбил его жену. Президиум Верховного Суда РФ признал ошибочным вывод суда о хулиганских побуждениях. С. в своих показаниях последовательно утверждал, что потерпевший высказался оскорбительно в адрес его жены и он решил с ним "разобраться". Эти показания С. были признаны судом достоверными и приведены в приговоре. Президиум указал: "При таких данных действия С., совершённые в ответ на оскорбительные высказывания о его жене, т. е. из личной неприязни, не могут рассматриваться как совершенные из хулиганских побуждений".

Отождествление незначительности повода с хулиганскими побуждениями недопустимо ещё и потому, что в тех случаях, когда виновный и потерпевший длительное время находятся в неприязненных отношениях, иногда достаточно и небольшой искры, чтобы вызвать вспышку гнева.

Иногда к ошибке приводит преувеличенное значение, которое придаётся месту совершения преступления. Для хулиганских побуждений характерно стремление к демонстративности, публичности своих действий, дабы показать явное презрение к нормам поведения в обществе. Однако хулиганские побуждения могут проявляться и не в общественных местах или в отсутствие посторонних. Корень подобных ошибок в том, что факторы, характеризующие обстоятельства и место совершения преступления, оцениваются вне связи с мотивами.¹⁴

Хулиганские побуждения иногда могут переплетаться с другими мотивами преступлений против жизни и здоровья. Практика столкнулась с ситуациями, когда хулиганские побуждения сочетаются с мотивами ксенофобского или националистического характера14. Выявить доминирующий здесь мотив бывает порой трудно. Нормы действующего законодательства позволяют учитывать при квалификации сочетание этих мотивов, поскольку они предусмотрены в отдельных частях (пунктах) соответствующих статей. Например, в п.п. "д" и "е" ч. 2 ст. 111, "д" и "е" ч. 2 ст. 112, "а" и "б" ч. 2 ст. 115 УК РФ. Но едва ли можно назвать удачей поглощение мотивом хулиганства упомянутых мотивов в новой редакции ст. 213 УК.