Терроризм

="justify">         Заведомо ложное сообщение об акте терроризма тесно  примыкает к хулиганству (ст. 213 УК РФ), Последнее также посягает на общественный порядок и имеет тот же мотив, что и ложное сообщение об акте терроризма. Отличаются они характером действий. Хулиганство состоит в действиях, сопряженных с применением насилия к гражданам или угрозой его применения, а равно уничтожением или повреждением чужого имущества. При хулиганстве насилие обычно проявляется в нанесении ударов, избиении, причинении легкого вреда здоровью, связывании. Угроза насилием выражается в обещании причинить физический вред потерпевшему. Уничтожение чужого имущества — это приведение его в полную негодность, например сожжение. Повреждение имущество предполагает приведение его в такое состояние, при котором использование по назначению без ремонта невозможно.

      Для хулиганства, таким образом, характерно физическое воздействие на человека и предметы материального мира с причинением им вреда. Заведомо ложное сообщение об акте терроризма содержит лишь угрозу причинения им вреда, да и то ложную.

      Уголовная ответственность за хулиганство (по ч. 1 ст. 213 УК РФ) наступает с 16, а за заведомо ложное сообщение об акте терроризма, как отмечалось, — с 14 лет.

      К заведомо ложному сообщению об акте терроризма примыкает и угроза убийством или причинением тяжкого вреда здоровью (ст. 119 УК РФ). В последнем случае угроза носит реальный характер, хотя чаще всего виновный не намеревается привести ее в исполнение.

         Ложное  же сообщение об акте терроризма полностью  исключают приведение угрозы в исполнение. Если за выражением угрозы убийством  и т.п. следуют какие-то действия по ее реализации, например, виновный бросается  за оружием, берет в руки нож, палку, камень, веревку, то налицо уже другое преступление – приготовление к убийству или причинению тяжкого вреда здоровью, а в некоторых случаях — покушение на совершение преступления.

      Различаются указанные преступления тем, что  ложное сообщение об акте терроризма совершается анонимно, Угроза убийством — открытое преступление. Первое направлено на запугивание больших масс людей, второе — конкретного человека. Различны и мотивы: у заведомо ложного сообщения об акте терроризма мотивом являются хулиганские побуждения; при угрозе убийством — личные: месть, ревность, зависть и т.п.¹

         Существует еще  одно преступление, тесно переплетенное  с терроризмом, на которое хотелось бы обратить внимание. Это – посягательство на жизнь государственного или общественного деятеля (террористический акт).

         Это одно из наиболее опасных преступлений, поскольку  оно способно дестабилизировать  политическую обстановку в стране, обострить социальные, политические, государственные и экономические  противоречия. Не случайно, такие террористические акты использовались и в прошлом, и в настоящем.

         Уголовный кодекс содержит прямое указание на цели подобного  террористического акта: прекращение  государственной или иной политической деятельности государственного или  общественного деятеля либо месть за такую деятельность. Для сравнения можно отметить, что в ст. 66 УК РСФСР (1960 г.) целью террористического акта называлась несколько иная, но весьма сходная цель – подрыв или ослабление Советской власти, а в ст. 67 («Террористический акт против представителя иностранного государства») – провокация войны или международных отношений. В действующем уголовном кодексе говориться о мести лишь за соответствующую государственную или общественную деятельность. По мимо целей чрезвычайно важно обратить внимание на мотив (или мотивы) террористического акта против государственного или общественного деятеля.

         Ст. 66 УК РСФСР предусматривала  уголовную ответственность за убийство или нанесение тяжкого телесного  повреждения не только государственному или общественному деятелю, но и представителю власти. Это было достаточно обоснованно, поскольку не только представители власти ранга государственного деятеля могут подвергаться террору, но и иные служащие государственных учреждений. Иными словами технического секретаря какой–нибудь областной администрации или сотрудника отдела писем центрального министерства могут лишить жизни только потому, что они олицетворяют ненавистное учреждение. Сейчас посягательство на жизнь таких лиц (при условии установления соответствующего мотива) может быть квалифицированно как терроризм.

         Террористический  акт считается оконченным в момент начала посягательства, а не в момент причинения смерти потерпевшему. Причинение тяжкого вреда здоровью не может  быть квалифицированно по ст. 277, в которой говориться о посягательстве на жизнь. Посягать же на жизнь можно лишь путем убийства. Даже тяжкий вред здоровью, опасный для жизни, не есть посягательство на саму жизнь. Это именно вред здоровью, пусть и очень тяжкий, а не уничтожение жизни.

         Ст 66 УК РСФСР раздельно предусматривала ответственность за убийство и за тяжкое телесное повреждение причиненное государственному или общественному деятелю или представителю власти. Думается, что так было правильно, поскольку разница между убийством и тяжким вредом здоровью огромна, даже при том, что иногда причинение подобного вреда полностью исключает какую-либо работу государственного или общественного деятеля. Учитывая указанную разницу, ее и отразили в санкциях за соответствующие деяния. Причинение тяжкого вреда здоровью государственного или общественного деятеля, особенно такого, который полностью лишает его работоспособности, способности решать привычные государственные или общественные задачи, тоже представляет большую опасность для общества. Поэтому представляется целесообразным установить уголовную ответственность за причинение тяжкого вреда здоровью государственного или общественного деятеля в целях прекращения его государственной или иной политической деятельности или мести за такую деятельность.

         В диспозиции ст. 277 УК РФ указаны цели такого преступления – прекращение государственной или иной политической деятельности потерпевшего либо месть за такую деятельность. Этот признак носит обязательный характер. Следовательно, если происходит посягательство на жизнь видного общественного деятеля не за его политическую деятельность или не из мести, данное посягательство нельзя будет квалифицировать в качестве террористического акта. Указание в законе на «иную политическую деятельность» всякий раз требует точного установления того, была ли она политической или нет.

         Это преступление может  быть совершено только с прямым умыслом  – лицо осознает, что его деяние направлено на лишение жизни государственного или общественного деятеля, предвидит  наступление таких последствий и желает их.¹ 
 
 
 

 

    Заключение 

     Более детальное разграничение терроризма со смежными преступлениями возможно на основе изучения признаков соответствующих  составов, существующих в уголовном  законодательстве, а это, в свою очередь, предъявляет особые требования к вновь вводимому в уголовные кодексы составу терроризма, который в полной мере должен отразить сущностные характеристики терроризма и органически присущие ему составные элементы и не содержать в своей конструкции признаков иных преступлений, уже нашедших закрепление в действующем уголовном законодательстве.

           Исследования в  этом направлении нередко опираются  лишь на национальное уголовное право, которое при сравнении различных  нормативных источников между собой, а также с законодательством  других государств обнаруживает больше различий, чем сходства, при этом таким категориям, как «терроризм», «террористический акт», «террористическая акция», «преступления террористического характера (террористической направленности)» в различных странах придается далеко не идентичная интерпретация и не одинаковое смысловое наполнение.

      Такое положение настоятельно диктует  необходимость осмысления новых  аспектов проблемы, проведения сравнительного анализа антитеррористического  законодательства различных государств  и поиска путей к единообразному употреблению указанных категорий в национальных источниках, а также к сближению национальных законодательств. Это особенно важно в современных условиях, когда активно происходит интернационализация  преступности, что требует в свою очередь , и интернационализации уголовного права.

      Это требует формирования нового научного направления, базирующегося на сравнительно-правовом исследовании антитеррористического  законодательства  и предлагающего  пути и средства по его сближению  и унификации. 
 

 

      Библиография. 

1. Конституция Российской Федерации: Официальный  текст по состоянию на 1 февраля 2000г. – СПб.: Издат. Дом А.Громова, 2000.

 

2. Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации: Научно-практический комментарий / Отв. ред. В.М.Лебедев. – М.: Юрайт-М, 2001.

 

3. Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации. Под общей редакцией  Генерального прокурора Российской Федерации, профессора Ю.И.Скуратова. –  М.:  Издательская группа ИНФРА*М  – НОРМА, 1996.

 

4. Уголовное право. Особенная часть. Учебник для вузов. – М.: Издательская группа ИНФРА*М – НОРМА, 1998.

 

5. Емельянов В.П. Терроризм и преступления с  признаками терроризирования: уголовно-правовое исследование. – СПб.: Издательство «Юридический центр Пресс», 2002.

 

6. Даньшин И.Н. Ответственность за хулиганство по советскому уголовному праву. Харьков, Изд-во Харьковского ун-та, 1971.