Использование органов и тканей потерпевшего как квалифицирующий признак убийства

Давая уголовно-правовую характеристику причинению тяжкого вреда здоровью в целях использования органов  и тканей потерпевшего (п. «ж» ч. 2 ст. 111 УК РФ), надо сказать, что данный пункт стоит вменять в случаях  противоправного изъятия какого-либо органа, части органа, удаления больших  участков ткани, повлекшего расстройство здоровья человека, соединенное со значительной стойкой утратой общей  трудоспособности не менее чем на одну треть и т. д.

Также рассматриваемое отягчающее обстоятельство подлежит вменению в  случаях, когда причинение тяжкого  вреда здоровью служит средством  преодоления или недопущения  сопротивления потерпевшего, который  отказался дать согласие на эксплантацию или, в принципе, не был осведомлен о планах виновных.

Наконец, п. «ж» необходимо вменять  в случаях прерывания беременности без предварительного согласия потерпевшей  в целях использования полученных эмбриона, зародыша или их составляющих.

Таким образом, можно сделать вывод, что способами совершения данного  преступления будут выступать:

- действия по изъятию из тела  потерпевшего необходимого органа. В этом случае предварительное  насилие может отсутствовать  либо его интенсивность будет  соответствовать причинению вреда  здоровью средней степени тяжести,  легкого вреда здоровью, побоям  и т. д., что при окончательной  квалификации поглотится более  тяжким последствием.  В эту же группу можно включить действия, не являющиеся изъятием в чистом виде, но способствующие его проведению, например, разрез, трепанация и т. п. Стоит согласиться с С. С. Тихоновой, которая утверждает, что «…сам факт хирургического проникновения в брюшную, плевральную полость, нарушения целостности крупных кровеносных сосудов, позвоночника, черепа и т. д. должен квалифицироваться как оконченное причинение тяжкого вреда здоровью человека, независимо от окончания процедуры изъятия какого-либо конкретного органа, части органа или ткани, по признаку опасности для жизни в момент осуществления соответствующего проникновения…»[6].

- действия, направленные на причинение  тяжкого вреда здоровью, предваряющее  противоправное изъятие органа  или ткани. В этом случае  преступление следует считать  оконченным с момента причинения  «предварительного» вреда здоровью, независимо от того, удалось ли  в последствии изъять намеченные органы или ткани. Кроме того, на наш взгляд, возможны ситуации, когда само изъятие требуемой ткани по своей сути будет соответствовать вреду здоровью средней или меньшей степени тяжести, но «предварительное» причинение тяжкого вреда здоровью форсированно повлечет квалификацию всего содеянного по более тяжкому последствию[7].

-   действия, направленные на прерывание беременности. Здесь преступление будет считаться оконченным с момента фактического прерывания беременности, независимо от того, достигнута ли конечная цель – получить для использования абортивный материал. На наш взгляд, этот способ отличается от двух предыдущих тем, что, во-первых, в этом случае изъятия может не произойти (отличие от первого); во-вторых, данные действия в большинстве своем будут носить характер медицинского вмешательства (отличие от второго). Безусловно, беременность может быть прервана и не в результате соответствующей операции, но особая цель данного преступления (использование эмбриона, зародыша и т. д.) обусловливает медицинский способ его совершения.

Характер использования полученных органов или тканей может быть любым, а не только для трансплантации. Безусловно, достаточно трудно представить  себе ситуацию, когда лицо из каннибалистских побуждений отрезает у потерпевшего определенный участок тела, оставляя при этом самого потерпевшего в живых, но полностью исключить такую ситуацию нельзя. Более того, это можно объяснить и через раскрытие субъективной стороны данного преступления. Следуя общепринятой в теории уголовного права точке зрения, большинство исследователей утверждают, что это преступление может быть совершено только с прямым умыслом, поскольку имеется специальная цель – использовать органы и ткани потерпевшего. Однако, на наш взгляд, вполне возможны ситуации, когда виновный будет действовать с косвенным умыслом, относясь безразлично к возможным последствиям своих действий. Например, не желая причинения смерти, а лишь преодолевая или не допуская сопротивления потерпевшего, виновным будет нанесен удар ему в голову. В таком случае виновный будет нести ответственность за фактически причиненный вред, а им может быть как смерть потерпевшего, так и тяжкий вред здоровью. С другой стороны, необходимо обратить внимание на то обстоятельство, что в кодексах некоторых стран СНГ (например, в уголовных кодексах Республики Беларусь и Республики Узбекистан) статья о причинении тяжкого вреда здоровью содержит такое отягчающее обстоятельство, как «в целях изъятия трансплантата» (п. 4 ч. 2 ст. 147 УК РБ, п. «и» ч. 2 ст. 104 УК РУ). В подобной ситуации использование полученных органов в иных, нетрансплантационных целях будет находиться за рамками данных составов и, следовательно, не может быть квалифицировано по указанным пунктам. Но, наш взгляд, это свидетельствует не о том, что причинение тяжкого вреда здоровью в целях использования органов и тканей потерпевшего может быть совершено только в интересах трансплантации, а, скорее, о недоработках в уголовных кодексах названных государств.

На практике могут возникнуть вопросы  о том, как квалифицировать причинение тяжкого вреда здоровью в целях  использования органов или тканей потерпевшего, совершенное в соучастии. На первый взгляд, действия всех лиц, непосредственно участвовавших в совершении данного преступления, должны квалифицироваться по п. «ж» ч. 2 ст. 111 УК РФ. Лица, непосредственно не участвовавшие в совершении этого преступления, но активно способствовавшие его совершению, подлежат ответственности по этой же статье, но со ссылкой на ч. 5 ст. 33 УК РФ.

Однако возможны следующие ситуации. Один человек причиняет тяжкий вред здоровью другому и обращается к  третьему (врачу) с просьбой изъять определенное количество ткани (например, кровь или лоскуты кожи), которое  соответствует причинению вреда  здоровью средней степени тяжести. Последний, дав согласие и осуществив изъятие, причинит тем самым вред здоровью средней степени тяжести  и будет отвечать по ст. 112 УК РФ. Заказчик же в этом случае понесет ответственность  в соответствии с п. «ж» ч. 2 ст. 111 УК РФ.

Другая ситуация. Некий исследователь, проводя эксперименты с органами и тканями человека, нуждается  в экспертном материале. Для его  получения он нанимает определенное лицо, которое, по его замыслу, различными способами будет приводить жертв  в состояние, неспособствующее оказанию сопротивления, и доставлять их заказчику. Если при этом исполнитель не знает о цели заказчика, то он будет отвечать за фактически причиненный вред и не будет нести ответственность по п. «ж» ч. 2 ст. 111 УК РФ.

Отсюда можно сделать вывод, что лица, выполняющие различные  действия, которые являются частью объективной стороны рассматриваемого состава преступления, будут отвечать по п. «ж» ч. 2 ст. 111 УК РФ только в том случае, если все они осведомлены о конечной цели всего деяния в целом. Если же кто-то из указанных лиц об этой цели не знает, то он не может отвечать за общий конечный результат и будет нести ответственность за фактически причиненный им вред.

Следующим вариантом причинения вреда  здоровью в целях использования  его органов или тканей потерпевшего является умышленное причинение вреда  здоровью средней степени тяжести. Несмотря на то, что, как уже было сказано выше, в тексте статьи отсутствует  рассматриваемое нами отягчающее обстоятельство, это преступление может быть совершено  в названных целях. В частности, по ст. 112 УК РФ должно квалифицироваться  удаление без согласия лица участков ткани, повлекшее длительное (продолжительностью свыше 21 дня), непосредственно связанное  с эксплантацией расстройство здоровья  потерпевшего либо значительную стойкую утрату трудоспособности менее чем на одну треть.

При раскрытии убийства возникает вопрос об ответственности реципиента, согласившегося в целях выздоровления на пересадку трансплантата, добытого путем убийства. Такой больной является пособником, если он даст согласие до производства противозаконной трансплантации. В случае, когда информация о противоправном удалении органов или тканей человека, повлекшем смерть последнего, поступает к реципиенту после его осуществления, оснований для привлечения его к уголовной ответственности нет.

По мнению профессора В.Н. Зырянова, врач, осуществляющий пересадку такого органа без законных на то оснований, по существу автоматически становится соучастником в виде пособника в преступлении против жизни донора. Но понятие пособника (ч. 5 ст. 33 УК РФ) не предусматривает такой ситуации. В случаях, когда медицинский работник получает информацию о преступном происхождении донорского материала после осуществления иными лицами незаконного изъятия, но до осуществления им пересадки, ее последующее производство может расцениваться с позиций уголовно-правовой доктрины лишь как заранее не обещанное укрывательство. В соответствии со ст. 316 УК РФ уголовная ответственность за заранее не обещанное укрывательство наступает только в случае укрывательства особо тяжких преступлений, к которым относится и убийство в целях использования органов или тканей потерпевшего (п. "м" ч. 2 ст. 105 УК РФ).

Убийство с целью использования органов и тканей потерпевшего в ряде случаев влечет ответственность по совокупности с другими пунктами ч. 2 ст. 105 УК РФ и даже с иными уголовно-правовыми нормами. Извлечение трансплантатов из тела убитого членами бригады по забору органов может быть квалифицировано по п. "а" ч. 2 ст. 244 УК РФ (за надругательство над телами умерших, совершенное группой лиц по предварительному сговору или организованной группой), а при наличии предварительной договоренности о приобретении последними трансплантатов - дополнительно по ст. 33 и п. "м" ч. 2 ст. 105 УК РФ (пособничество в совершении убийства в целях использования органов или тканей потерпевшего). Неоказание медицинской помощи как способ убийства в целях завладения органами или тканями потерпевшего может влечь дополнительную квалификацию по п. "в" ч. 2 ст. 105 УК РФ - убийство лица, заведомо для виновного находящегося в беспомощном состоянии.

  Учитывая все возрастающее количество людей, нуждающихся в трансплантации, и достижения в этой области медицинской науки, интересную, заслуживающую внимания рекомендацию выдвинул И. Глызин, предложивший дополнить ст. 57 УК РФ частью 3 и предусмотреть возможность изъятия у осужденных к наказанию в виде пожизненного лишения свободы парных органов, частей органов и иного биоматериала, отсутствие которых не влечет за собой необратимого расстройства здоровья, но изъятие которых причиняет существенный вред процессу жизнедеятельности. Одновременно он предлагает дополнить ст. 59 УК РФ (смертная казнь) указанием на обязательное изъятие органов и тканей у осужденного после приведения приговора в исполнение, в соответствии с гл. 23 Уголовно-исполнительного кодекса РФ. Эта "революционная" рекомендация представляется целесообразной и может рассматриваться как одна из форм реализации цели справедливости наказания.

Заканчивая рассмотрение данного  квалифицирующего признака, хотелось бы еще показать возможные варианты квалификации этого преступления. Так, в случае если виновный перед убийством сообщает о намерении употребить ее органы в пищу, то содеянное следует квалифицировать, помимо п. «м», еще и по п. «д» (особая жестокость).

Ряд авторов предлагает убийство, совершенное с целью употребления в пищу квалифицировать дополнительно  по ст. 244 УК РФ. Однако это не совсем верно, так как виновный, совершая это преступление, не стремится посягнуть  на общественную нравственность, выступающую  объектом преступления, предусмотренного ст. 244 УК РФ. А вот убийство с целью  последующего совокупления с трупом должно образовывать совокупность ст. ст. 105 и 244 УК РФ. При этом п. «м» в  данном случае не вменяется.

На мой взгляд, все эти положения  должны найти свое отражение в  постановлении Пленума Верховного Суда РФ, так как, будучи обязательным для применения судами, это постановление  будет способствовать установлению единообразной практики применения данного пункта, что приведет в  конечном итоге к укреплению законности.

Заключение

В настоящее время трансплантация признается в России одним из эффективных средств спасения жизни и восстановления здоровья человека. Количество людей, нуждающихся в пересадке органов, непрерывно возрастает. "Развитие медицины направлено на то, чтобы новые ее достижения стали обычным методом ее лечения, широко применяемым на практике" <*>. Помогая выживанию человека, трансплантология, безусловно, содержит в себе гуманистическое начало. Но внедрение достижений трансплантологической мысли в клиническую практику требует соблюдения определенных правовых условий в целях предотвращения неконтролируемого применения достижений медицинской науки, то есть специального правового регулирования условий и порядка изъятия в лечебных целях человеческих трансплантатов (участков ткани или органов), охраны жизни и здоровья реципиентов (лиц, в организм которых осуществляется пересадка биоматериалов) и живых доноров (лиц, из организмов которых изымаются анатомические сегменты для трансплантации). Правовое регулирование условий трансплантологии осуществляется в РФ Основами законодательства РФ "Об охране здоровья граждан", Законами "О трансплантации органов и (или) тканей человека" от 22 декабря 1992 года, "О донорстве крови и ее компонентов" от 9 июня 1993 года, "О погребении и похоронном деле" от 12 января 1996 года, Инструкцией о констатации смерти человека на основании диагноза смерти мозга от 20 декабря 2001 г. и иными нормативными актами Министерства здравоохранения и медицинской промышленности.