Характеристика уголовной ответственности за организацию и создание преступных объединений

СОДЕРЖАНИЕ

Введение

1. Понятие преступного объединения

1.1 Понятие преступных объединений по Постановлению пленума Верховного Суда РФ

1.2 Подходы к определению преступного объединения

1.3 Характеристика основных элементов состава преступления

2. Характеристика уголовной ответственности за организацию и создание преступных объединений

2.1 Условия наступления уголовной ответственности за организацию и создание преступных объединений

2.2  Уголовная ответственность руководителя преступного сообщества

2.3 Уголовная ответственность участника преступного сообщества

Заключение             

Библиографический список

Введение

Анализ современной судебно-следственной практики свидетельствует о наличии проблем, связанных с правильной уголовно-правовой оценкой деятельности преступных сообществ (преступных организаций). Традиционно затруднения вызывают вопросы отграничения преступного сообщества (преступной организации) от организованной группы. Нуждаются в уточнении количественные характеристики рассматриваемого преступного объединения, цель его создания. Неоднозначными являются подходы к содержанию оценочных признаков, прежде всего касающихся специального субъекта ч. 4 ст. 210 УК РФ.

Актуальность исследования данных проблем связана и с тем, что Федеральным законом от 3 ноября 2009 г. № 245-ФЗ в ст. 210 УК РФ внесены изменения, ч. 4 ст. 35 УК РФ также изложена в новой редакции, корреспондирующей с новеллами ст. 210 УК РФ, а Пленумом Верховного Суда РФ принято Постановление от 10 июня 2010 г. № 12 "О судебной практике рассмотрения уголовных дел об организации преступного сообщества (преступной организации) или участии в нем (ней)".

В пояснительной записке к проекту Федерального закона "О внесении изменений в Уголовный кодекс Российской Федерации и в статью 100 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации" указано, что новая диспозиция ч. 1 ст. 210 Уголовного кодекса Российской Федерации, сформулированная с учетом практического опыта борьбы с организованной преступностью, позволит привлекать к уголовной ответственности лидеров преступной среды (так называемых воров в законе и других авторитетов преступного мира), осуществляющих руководство противоправной деятельностью, использующих свое влияние на участников организованных групп, но не совершающих лично каких-либо преступлений.

Очевидно, что именно ориентированность законодателя на реалии сегодняшнего дня стала причиной разработки соответствующих изменений в Уголовный кодекс Российской Федерации, введенных Федеральным законом от 3 ноября 2009 г. N 245-ФЗ.

Фактическая безнаказанность лидеров преступного мира за тягчайшие преступления, причиняющие значительный ущерб государственным и гражданским правам, подменялась вменением верхушке уголовной среды преступлений, связанных с незаконным оборотом наркотических средств, или только отдельных эпизодов их преступной деятельности. Таким образом, правоохранительным органам удавалось лишить свободы лидеров уголовного мира, но в приговоре суда, как правило, отсутствовало наказание за преступления, предусмотренные ст. 210 УК РФ, совершенные преступным сообществом, к которым данные лица могли иметь непосредственное отношение. Все это обуславливает актуальность изучения данной темы.

Цель данной курсовой работы – рассмотреть  вопросы уголовной ответственности за организацию и создание преступных объединений              .

1. Понятие преступного объединения

1.1 Понятие преступных объединений по Постановлению пленума Верховного Суда РФ

В соответствии с разъяснениями, содержащимися в Постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 10 июня 2010 г. N 12, под структурным подразделением преступной организации понимается функционально и (или) территориально обособленная группа, состоящая из двух или более лиц (включая руководителя этой группы), которая в рамках и в соответствии с целями преступной организации осуществляет преступную деятельность (п. 4). Юридическим (нормативным) обоснованием количественного критерия здесь служит ст. 32 УК РФ, предусматривающая, что соучастием в преступлении признается умышленное совместное участие двух или более лиц в совершении умышленного преступления.

Под структурированной организованной группой (п. 3 Постановления следует понимать группу лиц, заранее объединившихся для совершения одного или нескольких тяжких либо особо тяжких преступлений, состоящую из подразделений (подгрупп, звеньев и т.п.), характеризующихся стабильностью состава и согласованностью своих действий. Признаками такой группы названы единое руководство, взаимодействие подразделений с распределением между ними функций и наличием возможной специализации.

Особая структура присуща и организованной группе, которая также может состоять из подгрупп, звеньев и т.п., не отвечающих, однако, признакам структурного подразделения в части требований о функциональной и (или) территориальной обособленности.

Например, приговором Калининградского областного суда оправданы Голованев, Базилевский и др. по предъявленному обвинению в совершении преступлений, предусмотренных ч. ч. 1 и 2 ст. 210 УК РФ в связи с отсутствием в преступной группе структурных подразделений. Подсудимым инкриминировалось совершение 14 мошенничеств под предлогом розыгрыша призов от магазина бытовой техники. Суд указал, что "осуществление мошеннической деятельности на так называемых двух "рабочих" столах в торговом павильоне и на прилегающей территории отработанным в группе единым способом, с выполнением участниками аналогичных функций, взаимозаменяемостью участников и места совершения преступления не свидетельствуют о делении группы на структурные подразделения"[1].

Кассационным определением Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда РФ отменен приговор в отношении Фардеева и др. (финансовая пирамида РОД ОВП "Меридиан") в части осуждения по ч. ч. 1 и 2 ст. 210 УК РФ в связи с отсутствием состава преступления. Указано, что организованная группа не имела структурных подразделений, характерных для преступного сообщества, "поскольку одни и те же члены организованной группы совершали преступления как в Перми, так и в г. Кирове", "все преступления совершены одним способом"[2].

Два типа наиболее опасных преступных объединений (преступное сообщество и преступная организация), традиционно разграничиваемых отечественными криминологами, сформулированы в действующей редакции ст. 210 УК РФ более четко. Законодателем в диспозиции ч. 1 перечислено восемь действий, альтернативно образующих объективную сторону рассматриваемого состава, первые три из которых фактически относятся к преступной организации, остальные пять - к преступному сообществу. При этом оба объединения закреплены в УК РФ как тождественные, на отсутствие правовых различий между ними указано и в Постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 10 июня 2010 г. N 12 (п. 3).

Введение признака структурированности увеличивает минимальное число членов преступной организации до четырех человек (поскольку каждое из структурных подразделений должно составлять не менее двух человек с учетом, что руководитель (организатор) одного из этих подразделений является одновременно и организатором (руководителем) всего объединения). В то же время минимальный численный состав преступного сообщества с учетом того, что руководство указанным объединением осуществляет лицо, не входящее ни в одну из самостоятельно действующих организованных групп, включая организатора, по нашему мнению, не может составлять менее трех человек.

Ранее в судебно-следственной практике встречались случаи признания преступным сообществом (преступной организацией) организованной группы, состоящей всего из двух членов. Так, приговором Магаданского областного суда осуждены П. и К. по ч. 1 ст. 210, п. п. "а", "б" ч. 3 ст. 159 (всего 4 эпизода преступной деятельности) УК РФ, создавшие преступное сообщество (преступную организацию) с целью хищения денежных средств граждан путем мошенничества (финансовая пирамида). В три структурные подразделения сообщества (ООСН "Афина") входили консультанты, непосредственно обеспечивавшие достижение преступных целей, допрошенные по уголовному делу в качестве свидетелей.

Предпринимаемые усилия по разграничению смежных форм соучастия посредством количественного критерия отвечают современным тенденциям зарубежных стран. Так, в Италии, КНР, Эстонии и Литве уголовно наказуемым является объединение трех или более лиц, на Украине - пяти.

В Постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 10 июня 2010 г. N 12 отмечено лишь, что о лидерстве лица в преступной иерархии может свидетельствовать наличие связей с экстремистскими и (или) террористическими организациями, наличие коррупционных связей и т.д. Также указано на необходимость отражать конкретные признаки, на основании которых суд пришел к выводу о наличии в действиях лица состава преступления, предусмотренного ч. 4 ст. 210 УК РФ (п. 24).

Судебно-следственная практика свидетельствует, что иерархия в структуре преступного сообщества (преступной организации) понимается как психологическая структура объединения, в соответствии с которой его члены осознают конкретное лицо как лидера. При этом преступные доходы сообщества распределяются в соответствии с положением в иерархии. Таким лидером, как правило, органами следствия и судом признается только организатор (руководитель) всего преступного сообщества (преступной организации), а не его структурных подразделений. О правильности подобного подхода говорит использование законодателем термина "преступная иерархия", трансформированного из признака иерархичности структуры преступного сообщества (преступной организации), традиционно выделяемого в научных исследованиях. На признак иерархичности сообщества указывалось Пленумом Верховного Суда РФ в Постановлении от 10 июня 2008 г. N 8 (п. 3).

Однако наличия предложенного критерия - высшего положения лица в конкретном преступном сообществе (преступной организации), еще недостаточно для квалификации его действий по ч. 4 ст. 210 УК РФ. На наш взгляд, рассматриваемый специальный субъект должен также обладать высоким положением в преступной иерархии в целом и главенствующим - на определенной территории района, города, региона и т.п. (наличие иерархической структуры в преступном мире наиболее четко просматривается на примере воровского "общака"). Этот статус выражается в объеме имеющихся у лица полномочий и может подтверждаться результатами оперативно-розыскной деятельности (например, прослушиванием телефонных переговоров), материалами личного дела по месту отбывания таким лицом уголовного наказания за ранее совершенные преступления и др.[3]

1.2 Подходы к определению преступного объединения

Измененная редакция ч. 4 ст. 35 УК РФ, содержащей понятие преступного сообщества (преступной организации), сохранила прежний подход законодателя – признаки преступного сообщества (преступной организации) охватывают все признаки организованной группы: устойчивость, наличие специальной цели - совершение одного или нескольких преступлений. Сохранено также и указание на специфику цели создания преступного сообщества (преступной организации) - совершение преступлений исключительно тяжких либо особо тяжких.

Логика законодателя понятна, так как введение в уголовный закон нормы об ответственности за преступление, предусмотренное ст. 210 УК РФ, означало криминализацию в качестве оконченного деяния приготовительных действий, тогда как законотворцы посчитали справедливым установление уголовной ответственности за приготовление лишь к тяжкому и особо тяжкому преступлениям (ч. 2 ст. 30 УК РФ) .

Упомянув о приготовлении, считаем нужным подчеркнуть, что неоконченная преступная деятельность при создании преступного сообщества (преступной организации) может состоять исключительно в покушении. Разделяем то мнение, что правовая оценка "приготовления к приготовлению" абсурдна, поскольку ответственность за совершение ч. 1 ст. 210 УК РФ возникает с момента фактического создания условий, свидетельствующих о готовности преступного объединения реализовать преступные намерения. Поэтому активные действия лица, не приведшие к возникновению преступного сообщества (преступной организации), должны квалифицироваться как покушение. В связи с изложенным содержащееся в п. 8 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 10 июня 2010 г. N 12 предложение квалифицировать действия лица как приготовление к созданию преступного сообщества (преступной организации) вызывает серьезные сомнения.

Цель создания преступного сообщества (преступной организации) определена в законе как совместное совершение "одного или нескольких тяжких либо особо тяжких преступлений для получения прямо или косвенно финансовой или иной материальной выгоды". Таким образом, цель дополнена указанием:

а) на совместность совершения преступления (преступлений);

б) на возможность создания преступного сообщества (преступной организации) для совершения как нескольких, так и одного преступления;

в) на совершение преступлений для получения прямо или косвенно финансовой или иной материальной выгоды.

На целесообразность определения цели создания преступного сообщества (преступной организации) через увеличение преступных доходов путем совершения криминальных действий (как правило, тождественных) неоднократно указывалось исследователями[4]. Практика свидетельствует о корыстной направленности деятельности преступных сообществ.

Случаи создания преступных объединений, не имеющих корыстной направленности, охватываются составами, предусмотренными ст. ст. 208, 282.1 УК РФ, либо подлежат квалификации по признаку "в составе организованной группы".

В диспозиции ч. 1 ст. 210 УК РФ при описании одного из действий, альтернативно образующих объективную сторону рассматриваемого состава ("разработка планов и создание условий" для различных самостоятельно действующих организованных групп), законодателем указано на цель - "совершение преступлений такими группами". Кроме того, цель участия в собрании организаторов, руководителей (лидеров) или иных представителей организованных групп определена как "совершение хотя бы одного из указанных преступлений". С учетом взаимосвязи ч. 4 ст. 35 и ст. 210 УК РФ следует заключить, что речь по-прежнему идет о цели совершения одного или нескольких тяжких или особо тяжких преступлений для получения прямо или косвенно финансовой или иной материальной выгоды.