Сделки

    Кроме основных последствий недействительности сделки, закон предусматривает и  дополнительные имущественные последствия, заключающиеся в обязанности  виновной стороны возместить другой стороне понесенный ею реальный ущерб (расходы, утрату и повреждение имущества).

    Эта норма применяется ко всем случаям, когда содержание и правовой результат  сделки противоречат требованиям закона или иных правовых актов, за исключением  случаев, когда закон устанавливает, что такая сделка оспорима, или предусматривает иные последствия нарушения.

    Таким образом, последствием нарушения требований законодательства при совершении сделок по общему правилу является ничтожность  сделки, и лишь в специально предусмотренных  законом случаях последствием этого нарушения оказывается ее оспоримость. Представляется, что целям гражданско-правового регулирования в большей степени соответствовала бы обратная ситуация, поскольку в этом случае судьба сделки, совершенной с нарушением требований законодательства, оказывалась бы по общему правилу поставлена в зависимость от свободного усмотрения тех участников гражданского оборота, чьи права и интересы затронуты соответствующим нарушением, а недействительность сделки автоматически влекла бы лишь специально предусмотренные законом наиболее "тяжкие" нарушения.

    В соответствии с п. 2, 6 ст. 3 ГК под законами понимаются сам ГК и принятые в  соответствии с ним иные федеральные  законы, а под иными правовыми  актами - указы Президента РФ и постановления  Правительства РФ. Другие нормативные акты, например акты министерств и иных федеральных органов исполнительной власти (инструкции, приказы, положения и т.п.), а также акты органов субъектов РФ и органов местного самоуправления, к законам и иным правовым актам в ст. 3 ГК не отнесены.

    Расширительное  толкование понятия "закон или  иные правовые акты" представляется недопустимым, поскольку недействительность сделки - это гражданско-правовая санкция  за совершение правонарушения субъектами гражданского оборота, и расширительное толкование закона влекло бы возможность применения к участникам гражданского оборота санкций, не основанных на прямом указании закона.

    В силу п. 7 ст. 3 ГК федеральные органы исполнительной власти могут издавать акты, содержащие нормы гражданского права, лишь в случаях и в пределах, предусмотренных ГК, другими законами и иными правовыми актами. Отсюда следует, что установление министерствами и ведомствами гражданско-правовых норм должно иметь своим основанием прямое указание закона (п. 2 ст. 3 ГК) или иного правового акта (п. 6 ст. 3 ГК) и не выходить за предусмотренные ими пределы.

    Только  в этом случае несоответствие сделки такой норме, а вместе с ней  и нормативному акту министерства или  ведомства, в котором она установлена, может оказаться основанием для  признания сделки недействительной, поскольку в этом случае непосредственное несоответствие сделки нормативному акту министерства или ведомства одновременно оказывается ее опосредованным несоответствием закону или иному правовому акту, которыми предусмотрено издание соответствующего нормативного акта.

    При рассмотрении требований о признании  сделки недействительной в связи  с ее несоответствием нормативному акту министерства или ведомства  суду следует устанавливать, относится  ли такой нормативный акт к  актам, о которых идет речь в п. 7 ст. 3 ГК, и лишь в случае положительного ответа на этот вопрос признавать сделку недействительной в связи с ее несоответствием конкретному закону или иному правовому акту в совокупности с корреспондирующим ему нормативным актом министерства или ведомства.

3.2. Недействительность части сделки

      Из  нормы ст. 180 ГК следует, что недействительность части сделки не влечет за собой недействительности прочих ее частей, если можно предположить, что сделка была бы совершена и без включения недействительной ее части. Это правило полностью согласуется с теорией сделки как средства индивидуального регулирования. Оно как условие охраны сделок регламентирует случаи нарушения прямо предусмотренных законодателем условий сделок, не имеющих для действительности сделок существенного значения, или случаи установления субъектами сделок противоречащих закону условий, не относящихся к существенным. Иными словами, речь идет о противоправности условий сделок, когда дефектность необходимых режимных требований к сделкам отсутствует. Иллюстрацией сказанного служит заключение договора аренды на срок, превышающий установленный законом предельный срок. Согласно п. 3 ст. 610 ГК, в этом случае договор считается заключенным на срок, равный предельному; п. 2 ст. 977 ГК постулирует ничтожность условия в договоре поручения, ограничивающего права сторон на отказ от договора. Ничтожным признается, в соответствии с п. 2 ст. 837 ГК, условие договора банковского вклада об отказе гражданина от права на получение вклада по первому требованию.

   В отличие от этих и подобных случаев  несоблюдение режимных требований, имеющих  для сделок существенное значение, исключает возможность применения нормы ст. 180 ГК, поскольку влечет за собой недействительность сделки по существу.

Сделка, признанная недействительной, считается таковой с момента ее совершения. Это правило одинаково применимо и при ничтожности, и при оспоримости сделок. Возводя акт поведения в степень средства правового регулирования, законодатель не только вправе,  но и обязан лишать его такого качества.

   Изъятие из общего правила установлено в  п. 3 ст. 167 ГК: если из содержания оспоримой сделки вытекает, что она может быть прекращена на будущее время, суд, признавая сделку недействительной, прекращает ее действие на будущее время.

3.3. Оспоримость сделок

      В качестве критериев оспоримости  сделок законодатель использует возраст  участника сделки, состояние его  здоровья, противоречие целям, определенно  ограниченным в учредительных документах юридического лица, либо отсутствие лицензии, процесс формирования воли и волеизъявления и их функционирование.

        В соответствии со ст. 175 ГК, сделка, совершенная несовершеннолетним  в возрасте от 14 до 18 лет без  согласия его родителей, усыновителей  или попечителя в случаях, когда такое согласие требуется по закону, может быть признана судом недействительной по иску родителей, усыновителей или попечителя. Как известно, без согласия указанных лиц несовершеннолетние вправе самостоятельно совершать мелкие бытовые сделки; сделки, направленные на безвозмездное получение выгоды, не требующие нотариального удостоверения либо государственной регистрации; сделки по распоряжению средствами, предоставленными законным представителем или с согласия последнего третьим лицом для определенной цели или для свободного распоряжения; сделки по распоряжению своим заработком, стипендией и иными доходами; сделки по осуществлению авторских и изобретательских прав, других прав в сфере интеллектуальной собственности; сделки по взносу и распоряжению вкладами в кредитных учреждениях. Эти правила не распространяются на сделки несовершеннолетних, ставших полностью дееспособными в связи с эмансипацией или вступлением в брак до 18 лет.

      Обоснованность  нормы ст. 175 ГК сомнения не вызывает. Вместе с тем возрастные границы  относительной дееспособности не могут бесспорно свидетельствовать об отсутствии достаточной интеллектуальной и волевой зрелости на совершение конкретной сделки. Соответствие сделки интересам относительно дееспособного может быть определено не только законным представителем несовершеннолетнего, но и им самим. Наделяя полной дееспособностью лиц, достигших 18 лет, законодатель исходит из того, что они полностью осознают свои интересы. Поэтому в законодательстве было бы уместно право на признание такой сделки недействительной предоставить не только законным представителям несовершеннолетнего, но и ему самому по достижении 18-летнего возраста, естественно, в пределах срока исковой давности. Данное правило обеспечило бы более внимательное отношение контрагента по договору к интересам несовершеннолетнего, стимулировало бы его к совершению сделок с ним, действительно соответствующим интересам последнего.

      В соответствии со ст. 176 ГК,  сделка по распоряжению имуществом, совершенная без согласия попечителя гражданином, ограниченным судом в дееспособности вследствие злоупотребления спиртными напитками или наркотическими средствами, может быть признана судом недействительной по иску попечителя. Самостоятельно ограниченно дееспособное лицо вправе совершать лишь мелкие бытовые сделки.

      Анализ ст. 176 ГК свидетельствует, что состояние здоровья участника сделки само по себе не означает отсутствия достаточной интеллектуальной и волевой зрелости на совершение сделки. О волевой порочности сделок, совершенных ограниченно дееспособным лицом, свидетельствует игнорирование им своих интересов, равно как и интересов своей семьи. Волевая дефектность здесь проявляется через несоблюдение интересов. Этими факторами предопределено и то, что подобная сделка должна совершаться с согласия попечителя. Поэтому отсутствие одного лишь согласия попечителя недостаточно для признания недействительности такой сделки. Необходимо выяснить, соответствует ли сделка интересам самого ограниченно дееспособного и интересам его семьи.

      С этих позиций нужно подходить  к решению вопроса о завещательной правосубъектности лиц, ограниченных в дееспособности. Завещание должно соответствовать интересам лица, его совершившего. Специфика завещания состоит в том, что завещатель не связан интересами других лиц и волен распорядиться наследственной массой по своему усмотрению. Если все предъявляемые законодателем требования к совершению завещания завещателем исполнены, то оно не может быть признано недействительным, даже если не отвечает интересам семьи завещателя. Данные интересы при совершении завещания являют собой интересы третьих лиц и не могут влиять на юридическую силу этой односторонней сделки.

      В ст. 173 ГК названы две группы сделок юридического лица, совершение которых  может повлечь за собой их недействительность. Это сделки, противоречащие целям деятельности юридического лица, определено ограниченным в его юридических документах, и сделки, совершенные юридическим лицом, не имеющим лицензию на занятие соответствующей деятельностью. Такие сделки могут быть признаны судом недействительными по иску этого юридического лица, его учредителя или государственного органа, осуществляющего контроль или надзор за деятельностью юридического лица, при условии, если доказано, что другая сторона в сделке знала или заведомо должна была знать о ее незаконности.

      Первое  основание недействительности может  применяться как к некоммерческим, так и к коммерческим организациям. Цели деятельности некоммерческих организаций и унитарных предприятий в соответствии с требованиями закона определенно ограничены учредительными документами. Что касается коммерческих организаций, то применение к ним ст. 173 ГК более проблематично. С одной стороны, в их учредительных документах, как правило, перечисляются конкрет6ные виды деятельности и тем самым очерчиваются ее рамки. С другой – закон наделяет эти лица общей правоспособностью, предоставляя им право совершать любые не запрещенные законом сделки. Видимо, ст. 173 ГК к коммерческим организациям применима в случае совершения этим юридическим лицом сделки, явно противоречащей профилю его деятельности. Например, организация, специализирующаяся на разведении и выращивании рыбы, заключает сделки на не предусмотренную учредительными документами деятельность по строительству дачных домиков для третьих лиц. Вместе с тем, если это юридическое лицо из полученной прибыли возводит дачи своим работникам, то сделки по реализации этой деятельности, поскольку они непосредственно направлены на улучшение благосостояния членов коллектива, должны признаваться действительными.

      Отсутствие  лицензии как основание недействительности связано с необходимостью фиксации факта наличия у субъекта сделки специальных профессиональных навыков. Требуя разрешения на занятие определенным видом деятельности, законодатель потенциально обеспечивает реализацию и соблюдение интересов всех участников сделки в данной сфере деятельности. Отсутствие лицензии означает истечение срока ее действия или вообще ее неполучение. Если лицензия получена на момент рассмотрения спора, то это основание недействительности отпадает. Данные правила применимы и к юридическим лицам, и к гражданам-предпринимателям.

      Дефектность процесса формирования воли правосубъектного лица может быть обусловлена воздействием факторов, нарушающих обычный процесс  волеобразования. В соответствии с  п. 1 ст. 178 ГК, сделка, совершенная под влиянием заблуждения, имеющего существенное значение, может быть признана судом недействительной по иску стороны, действовавшей под влиянием заблуждения.

3.4. Последствия недействительности сделок

      Чтобы обеспечить функционирование норм, регламентирующих действительность сделок в случае их исполнения, законодатель устанавливает нормы о последствиях их недействительности. Тем самым в субинституте недействительности находят свое выражение позитивные обязывания. Обеспечительная роль норм о последствиях недействительности и предопределяет их место в общем правовом режиме сделок. Эти нормы в своей логике подчинены нормам о требованиях к сделкам и нормам о их недействительности. Они являются логическим следствием норм о недействительности, которые, в свою очередь, вызываются к жизни дефектностью сделки.

      Постулируя  недействительность, законодатель в  ст. 167 ГК указывает, что при недействительности сделки каждая из сторон обязана возвратить другой стороне все полученное по сделке, а в случае невозможности возвратить полученное в натуре (в том числе тогда, когда полученное выражается в пользовании имуществом, выполненной работе или предоставленной услуге) возместить его стоимость в деньгах, если иные последствия недействительности сделки не предусмотрены законом. «Решение вопроса о восстановлении первоначального имущественного состояния субъектов при признании сделок недействительными служит логическим продолжением пресечения неправомерного поведения лиц. Дальнейшее владение имуществом при таких условиях оказывается беститульным, неосновательным.

      Неопределенность  состояния аннулируется двусторонней или односторонней реституцией. Данная мера, с одной стороны, способствует нормальному движению правоотношений в области гражданского оборота, с другой – непосредственно восстанавливает имущественное положение субъекта (субъектов), существовавшее до совершения сделки, даже если это и не отвечает его настоящим интересам»⁹.