Отношение понятий правоспособность и субъективного права

Тема: Соотношение  понятий «правоспособность» и «субъективное  право». 

                                               

ПЛАН 

Введение

1. Правоспособность граждан
2. Определение субъективного права
3. Соотношение гражданской правоспособности и субъективных прав

 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

1. Правоспособность  граждан 

.Гражданская правоспособность - это способность иметь гражданские права и нести обязанности (п. 1 ст. 17 ГК). Правоспособность принадлежит всем физическим лицам независимо от того, являются ли они также дееспособными. Правоспособность необходимо отличать от субъективного права.Субъективное право опирается на правоспособность как на свою необходимую общую предпосылку, но непосредственно возникает не из правоспособности, а из предусмотренных законом юридических фактов, с которыми закон связывает правовые последствия.

 Правоспособность - предпосылка правоотношения, а  субъективное право - один из  необходимых его элементов. Правоспособность  воплощает отношение ее носителя  с государством, а субъективное  право - с обязанным лицом, и определяет меру дозволенного поведения ее обладателю, а также меру поведения обязанных лиц, на которое вправе притязать управомоченный. 2. Общая и специальная правоспособность. Необходимо различать общую и специальную правоспособность: общая - способность к приобретению прав вообще, ею обладают все граждане; специальная - способность к обладанию правами определенного рода. К специальной гражданской правоспособности относятся следующие случаи:

1) возможность  обладания на праве собственности определенными видами имущества; например, оружие могут приобрести граждане, достигшие 18 лет;

2) завещательная  правоспособность: правом завещать  свое имущество обладают только  полностью дееспособные лица (п. 2 ст. 1118 ГК).

3. Равенство  правоспособности. Недопустимость ее ограничения. Правоспособность признается в равной мере за всеми гражданами. Равенство правоспособности не означает, что сумма гражданских прав, принадлежащих одному гражданину, равна сумме гражданских прав, принадлежащих другому. Равенство правоспособности означает равную возможность в приобретении прав. В соответствии со ст. 18 ГК граждане могут иметь имущество на праве собственности; наследовать и завещать имущество; заниматься предпринимательской и любой иной не запрещенной законом деятельностью; создавать юридические лица самостоятельно или совместно с другими гражданами и юридическими лицами; совершать любые не противоречащие закону сделки и участвовать в обязательствах; выбирать место жительства; иметь права авторов произведений науки, литературы и искусства, изобретений и иных охраняемых законом результатов интеллектуальной деятельности; иметь иные имущественные и личные неимущественные права. Гражданский кодекс РФ закрепляет общее правило о недопустимости ограничения правоспособности. Исключение могут составлять случаи, прямо названные в законе (п. 1 ст. 22 ГК). К их числу можно отнести: 1) лишение права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью, которое состоит в запрещении занимать должности на государственной службе, в органах местного самоуправления либо заниматься определенной профессиональной или иной деятельностью - как вид уголовного наказания (ст. 47 УК); 2) запрет государственному служащему осуществлять предпринимательскую деятельность, приобретать в случаях, установленных федеральным законом, ценные бумаги, по которым может быть получен доход (ч.  1 ст. 17 Федерального закона от 27 июля 2004 г. "О государственной гражданской службе Российской Федерации".В соответствии с п. 3 ст. 22 ГК полный или частичный отказ гражданина от правоспособности или дееспособности и другие сделки, направленные на ограничение правоспособности или дееспособности, ничтожны, за исключением случаев, когда такие сделки допускаются законом. Согласно п. 2 ст. 17 ГК правоспособность гражданина возникает в момент его рождения и прекращается смертью. В ряде случаев закон охраняет интересы зачатого, но еще не родившегося ребенка. В силу п. 1 ст. 1116 ГК к наследованию могут призываться граждане, находящиеся в живых в день открытия наследства, а также зачатые при жизни наследодателя и родившиеся живыми после открытия наследства. При наличии зачатого, но еще не родившегося наследника раздел наследства может быть осуществлен только после рождения такого наследника. Данные нормы не означают, что правоспособность признается за еще не родившимся ребенком. Если он родится мертвым, его доля делится не между его наследниками, а между наследниками ранее умершего наследодателя, что было бы невозможно, если зачатого ребенка признать субъектом права. 
 

                      
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

2. Определение субъективного права 

Часто пишут, что  субъективное право – это мера юридически возможного поведения. Но если оно лишь мера, масштаб, то его отличие  от объективного права грозит свестись лишь к весьма немногому и формальному. Запись в определении внешних свойств бывает полезна, но науке дает мало. В подобных определениях ничего не говорится о социальной ценности юридических прав граждан (организаций), о свободе выбора и решения, о самодеятельности субъекта права. Тощая теоретическая абстракция при формулировке субъективного права не оправдана и в политически-практическом плане. Она не объяснит читателю, почему за права людей и их закрепление в законодательстве всю историю шла кровопролитная классовая борьба.Мера поведения в субъективном праве предполагает прежде всего обеспечение самодеятельности участников общественных отношений, возможность свободного выбора образа действий. Причем субъективное право не всегда выступает как граница возможных действий, его нельзя понимать в качестве средства ограничения самодеятельности и свободы. Субъективное право не свобода в рамках закона, а законом гарантированная свобода, т.е. признанная правом и потому подлежащая неукоснительной охране со стороны государства возможность самостоятельно действовать и принимать волевые решения. В социологическом плане содержащаяся в любом субъективном праве юридическая возможность – это свобода действий управомоченного лица, объем и вид которой (свободы) диктуется в конечном счете ступенью социального прогресса общества, является официально признанным и охраняется организованным принуждением (государством). К свободе собственных действий не сводится субъективное право, но в этом его основное содержание и социальная ценность.

Свобода собственных  действий, как уже было выяснено, складывается из трех элементов и  включает прежде всего юридически признанную возможность пользования различными социальными благами и ценностями. При этом было бы неправильно эту  возможность понимать чисто утилитарно, только как потребление созданных обществом материальных и духовных благ. Такой подход подспудно проецирует право частного собственника и а любое субъективное право в каждой общественной формации, делает частный эгоистический интерес становым

хребтом субъективного  права, в конце концов исключает  субъективное право из сферы публичного права. Л. Дюги подменяет понятие субъективного права «социальным положением» или во всяком случае не уделяет ему прежнего внимания Г. Кельзен считает, что субъективное право есть лишь специфическая техника правопорядка, поскольку он «гарантирует институт частной собственности и поэтому особенно считается с частным интересом, это техника..., которая в полностью развитом виде выступает только в сфере так называемого частного права и в определенных разделах административного права» Тем не менее и в настоящее время многие буржуазные ученые не решаются отказаться от признания реальности субъективного права, так или иначе понимая, что такой отказ угрожает личности, ее свободе. Г. Коинг, например, обращает внимание на то, что идея субъективного права поддерживает в нас убеждение, что правовая защита служит сохранению индивидуальной свободы, является «выражением социальной философии свободы, которая в автономии индивида и в ее защите усматривает существенную цель социального строя», но таков, видимо, сам строй капитализма, что и при всем сказанном.Субъективное право или право субъекта общественных отношений вовсе не обязательно трактовать так, как его трактуют идеологи, защищающие индивидуализм и принцип частной собственности. Социалистический коллективизм, активная деятельность людей, направляемая общественными потребностями и интересами, не исключает активности, творческой инициативы и самодеятельности личности, не только не поглощает свободу личности и ее интересов, «о, напротив, дает наилучшие в классовом, государственно-организованном обществе возможности для развития человеческой личности. Представление о социализме как обществе, принижающем роль личности, уничтожающем ее права и свободы,— это именно и есть буржуазный тезис, отвергающий возможность свободной личности вне господства принципа частной собственности и индивидуализма. Первая фаза коммунизма сохраняет узкий горизонт буржуазного права, но лишь в том смысле, что и тут право не исключает материального неравенства людей и неравные люди получают равное «количество продукта, и тут право выступает как применение равного мерила к различным людям. Уже было выяснено, что применение общей меры к разным субъектам предполагает образование в юридической сфере не только объективного, но и субъективного права. Однако право при социализме меняется по содержанию и форме, закрепляя равное освобождение всех от частной собственности и эксплуатации, охраняя общественную собственность и максимально развивая творческую инициативу коллективов трудящихся и каждого человека труда, обеспечивая сочетание общественных и личных интересов, защиту правомочий и возможностей человеческой личности. Труд становится первой жизненной потребностью человека, труд творческий и свободный, основанный на максимальном развитии личности и стимулирующий такое развитие. Исчезает главный материальный источник эксплуатации, принуждения к труду, подавления человеческих возможностей – преодолевается отчуждение труда и продукта от производителя, из тяжелой необходимости трудовая деятельность превращается в область человеческого творчества. И если еще остается нужда в правовом регулировании меры труда и потребления, то в новых условиях юридическая форма преображается, на первый план выступает ее стимулирующая функция.

Оценивая социальную роль субъективного права в истории  классового общества, нельзя применять  к нему принципы, вытекающие только из особенностей какой-либо одной общественной формации, можно лишь вспомнить слова К Маркса: «Индивид есть общественное существо. Поэтому всякое проявление его жизни – даже если оно не выступает в непосредственной форме коллективного...— является проявлением и утверждением общественной жизни». Это обстоятельство приходится учитывать, если пытаться сформулировать общее понятие субъективного права, дать ему краткую дефиницию. Определения субъективного права в советской юридической науке постепенно обогащались. От представлений о субъективном праве, в которых на первое место выдвигался элемент притязания, к определениям, которые подчеркивали, что в содержании этой категории главное – в действиях юридически обязанного лица, и, далее к положению о том, что субъективное право предполагает возможность позитивного действия управомоченного – таков путь, пройденный определениями субъективного права. Этот путь был связан с выявлением элементов структуры единичного субъективного права. Характерно и то, что от первоначальных и до нынешних определений субъективного права в них всегда обращалось внимание на меру (вид) возможного поведения. В одном случае говорится, что субъективное право – охраняемые государством мера и вид возможного поведения в другом – субъективное право определяется как возможность дозволенного государством поведения в третьем – субъективное право это возможность поведения, предоставленная нормой права.Как уже отмечалось, лишь в последнее время некоторые ученые стали предлагать включить в определение права его социальную характеристику Однако подобные предложения не получили широкой реализации ни в определениях субъективного права в учебниках, ни в монографических исследованиях Думаем, что совершенно напрасно. Казалось бы, исходя из того, что в этой книге утверждалось при раскрытии сущности права, при юридической и социальной характеристике общих юридических норм и самого субъективного права, было бы нетрудно дать праву субъекта и определение. Однако и тут, точно так же как при выведении понятия и дефиниции права (в объективном и субъективном смысле), приходится преодолевать не только сложившийся в данном случае образ юридического мышления, но и более основательный барьер гносеологического порядка. Все существующие у нас определения не включают упоминания о том, что субъективное право, по своей сущности выражает возведенную в закон волю господствующих классов. Субъективное право – это система наличных прав субъектов, их юридический статус, положение, характеризуемое состоянием свободы выбора решений и действий, без которых нет самодеятельности субъектов. Общая норма абстрактна, а субъективное право привязано к участнику общественных отношений, т.е. к деятельному лицу. Если угодно, то обладание такими правами является одним из свойств участников общественных отношений в государственно-организованной их жизнедеятельности.  
 
 

3. Соотношение гражданской правоспособности и субъективных прав 

Вопросу соотношения  гражданской правоспособности и  субъективных гражданских прав уделено  значительное внимание в научной  литературе. Вместе с тем, какого-либо однозначного решения не найдено, что подтверждается наличием совершенно противоположных точек зрения о природе правоспособности и ее соотношении с субъективными правами.

В целом сложилось  два основных подхода к соотношению  правоспособности и субъективных гражданских  прав: 1) некоторые субъективные права являются элементами правоспособности; 2) субъективные права не могут входить в содержание правосубъектности или правоспособности. Сторонники первого подхода, не отвергая общепризнанное мнение о самостоятельности субъективных гражданских прав, предложили считать некоторые из них элементами правоспособности (право на совершение сделок , на приобретение имущества в собственность , на труд, на образование, на обеспечение в старости , на обращение в суд  и др.).М.М. Агарков отмечал, что слово «право» мы можем использовать для тех или иных проявлений правоспособности – право совершать договоры, составлять завещания, расторгнуть договор, произвести зачет и т.п. .Многие из перечисленных гражданских прав носят конституционный характер. Н.И. Матузов, сторонник второй точки зрения, указал, что конституционные права – «это субъективные права, особый их вид, а не правоспособность и не нормы объективного права» .В рамках первого подхода правоспособность зачастую характеризуют как особое субъективное право, тем самым выстраивая конструкцию «право на право» .На противоречивость такой позиции обратила внимание Е.А. Флейшиц: «Определенные по содержанию права не могут быть «элементами» правоспособности, остающейся абстрактной возможностью правообладания» . Р.О. Халфина рассматривает как разнопорядковые явления «абстрактную возможность, которая может никогда не осуществиться в действительности, и реальное право, осуществление которого зависит от воли управомоченного» .Возможность и действительность обладания субъективными правами и несения обязанностей образуют первое основание к разграничению правоспособности как абстрактной способности и субъективного права как конкретной возможности.По мнению Д.М. Чечота, «абстрактная способность к правообладанию связана с тем, что закон не указывает конкретного субъекта и конкретный вид субъективных прав, которые он может приобрести, а конкретность – с тем, какие виды субъективных прав может, а какие не может приобрести субъект» .Однако здесь автор допускает ошибку, смешивая признаки юридического понятия как такового с качествами, присущими явлениям правовой действительности. Любое юридическое понятие должно быть конкретно, иначе нельзя установить его роль в правовом регулировании.

К социальному  благу, по поводу которого возникает субъективное право, непосредственно обращен интерес управомоченного лица. В отечественной литературе сложились две противоположные точки зрения о соотношении этих категорий.По мнению одних ученых, интерес не входит в содержание субъективного права, не является его сущностью . Другие авторы рассматривали интерес как элемент содержания субъективного права .Также высказывались мнения, что субъективное право может существовать при отсутствии интересов, что можно оставаться носителем права даже вопреки собственному интересу . Такая трактовка нам кажется неверной, поскольку если закон идет против воли лица, то речь необходимо вести не о праве, а об обязанности. По замечанию В. Буркхардта, субъективное право, которое управомоченный должен осуществить, уже не право, а обязанность .Интерес выступает явлением социальной, а не правовой реальности, поскольку может существовать без субъективного права. По этой причине мы поддерживаем сторонников первой точки зрения и считаем, что интерес должен находить отражение в субъективном праве, но не выступать его элементом. Для правоспособности же определить только ей присущий интерес нельзя, так как интерес связан с социальным благом, а обладание правами само по себе благом не является. В противном случае получается, что объективное право существует ради себя самого, а не для регулирования тех общественных отношений, в связи с которыми оно возникает. Следует согласиться с Н.И. Матузовым в том, что правоспособность «не обеспечивает сама по себе никакого реального блага, а служит лишь предпосылкой правообладания» .Таким образом, с интересом лица связано только субъективное право, правоспособность не связана с каким-либо интересом. Это второе основание к разграничению данных понятий. Субъективное право и правоспособность многими определяются через понятие «возможность», однако в последнем случае прибегают также к термину «способность» . В п. 1 ст. 17 ГК РФ закреплено понятие гражданской правоспособности как «способности иметь гражданские права и нести обязанности». Н.И. Матузов, определяя правоспособность как «… общественно-правовое свойство лица, выражающее его способность быть носителем (обладателем) предусмотренных законом прав и обязанностей», отмечает, что в правоспособности заключена и правовая возможность (возможность иметь право, быть его носителем, обладателем – «право на право») .В более поздней работе он подчеркивает, что «главное в правоспособности – не права, а принципиальная возможность или способность иметь их» .Другие авторы предлагают понятие «правоспособность» заменить на «правовозможность», так как первое раскрывает только личные качества индивида, а второе содержит в себе субъективный и разрешительный элементы, вытекающие из существующего порядка в обществе ..Для способности характерны «наличность», «данность», для возможности – «условность», «вероятность». Если для субъективного права определяющим выступает возможное поведение (активная сторона правовой личности), то для правоспособности никакого поведения не требуется (пассивная сторона равовой личности). Правоспособность – это то, чем право «одаряет» индивида. Условность такого дара в том, что от него невозможно отказаться: п. 3 ст. 22 ГК РФ не допускает полный или частичный отказ от правоспособности. Расширение объема правоспособности невозможно вне реализации субъективных прав . Раз возникнув по указанию закона, в дальнейшем она может изменяться и самим лицом, действующим в рамках того или иного субъективного права.О.С. Иоффе отмечал, что «правосубъектность… исчерпывается… мерой дозволенного данному лицу поведения. Субъективное право включает в себя не только меру дозволенного поведения, но и возможность требовать определенного поведения от обязанных лиц» . Концепцию О.С. Иоффе поддержал Д.М. Чечот . Н.С. Малеин в свою очередь отметил, что если правосубъектность (или правоспособность) не предоставляет возможности требовать определенного поведения (от других…), то, очевидно, она утрачивает юридическое качество…, перестает быть правом» .Если придерживаться позиции данных авторов и считать включенными в правоспособность меру дозволенности самого управомоченного лица или его возможность требовать определенного поведения от обязанных лиц, как отличить ее от субъективного права? Это значит, что определенные варианты поведения получат отражение и в правоспособности, и в субъективном праве, а для защиты интересов лица придется выбирать между защитой правоспособности и субъективного права. Если придерживаться данной позиции, вопрос не получит удовлетворительного решения, так как право и правоспособность будут выполнять одни функции. Все-таки более правильным было бы считать, что мера дозволенного поведения – это содержание субъективного права, а не правоспособности. Если правоспособность и подразумевает возможность поведения, то только в том смысле, что такая возможность появится с момента возникновения у лица субъективного права. Таким образом, активное поведение лица в рамкахсубъективного права и пассивное поведение в рамкахправоспособности – это третье основание к их разграничению. Термины «возможность» и «способность» отражают данные отличительные признаки, а потому определение правоспособности как «возможности» представляется нам неправильным. Защита субъективного права и правоспособности также имеет свои отличительные особенности. Поскольку признание правоспособности зависит не от других лиц, а от государства , она не может быть нарушена другими участниками гражданских отношений .Например, если право собственности организации подверглось нарушению со стороны третьих лиц, это не означает, что нарушена ее способность иметь имущество в собственности. Субъектами нарушения правоспособности выступают государственные образования или их органы. Органы муниципальных образований не могут выступать субъектами таких нарушений, поскольку их акты не должны содержать норм гражданского законодательства (ст.3 ГК РФ). При оспаривании незаконного акта муниципального образования защищается субъективное право, а не правоспособность.. Если акт государственного образования противоречит Конституции РФ, то защита права осуществляется в порядке конституционного судопроизводства. Если же имеет место несоответствие норме закона, то заявление может быть направлено в суд общей юрисдикции или арбитражный суд . В любом случае мы исходим из того, что правоспособность надлежащим образом установлена нормативным актом, имеющим большую юридическую силу, иначе придется признать, что лицо осуществляет защиту на основании одной лишь социальной, а не правовой власти. Однако предъявить требование в рамках закона в таком случае не представляется возможным. В иной форме правоспособность нарушена быть не может, в том числе при наличии правового акта индивидуального характера или постановления суда. В первом случае может быть нарушено только право лица статус,.В настоящее время данный вывод утратил свою актуальность, поскольку процессуальное законодательство допускает обжалование нормативных правовых актов в суде.Защита правоспособности и защита субъективного права имеют существенные отличия, определяемые характером возможных нарушений, и это четвертое основание к их разграничению. Итак, проведенный анализ позволил установить основные отличия правоспособности и субъективного права.