Компенсация морального вреда в связи с причинением вреда здоровью

Компенсация морального вреда в связи с повреждением здоровья

    Проблема компенсации морального вреда, начиная с момента принятия ГК, остается одной из наиболее обсуждаемых в литературе. Вопрос этот никогда и не терял своей актуальности для российских граждан: человек, далекий от юриспруденции, как правило, плохо представляет себе, например, понятия “реального ущерба” и “упущенной выгоды”, но что такое компенсация морального вреда – знают практически все. Однако именно в этом вопросе законодатель ограничился предельно абстрактной формулировкой, дав тем самым наибольший простор для судейского усмотрения, следовательно, в какой-то степени и произвола.

    Согласно п. 2 ст. 1101 ГК размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда. Мы считаем, что при определении размера компенсации вреда, в первую очередь, должны учитываться требования разумности и справедливости. Таким образом, определение размера компенсации за нравственные и физические страдания является исключительной прерогативой суда. Истец, прося суд взыскать с ответчика компенсацию в определенном размере, лишь дает собственную оценку перенесенным страданиям, что фактически может никак не влиять на решение суда (в практике бывают случаи, когда размер присужденной компенсации бывает меньше требуемого истцом размера в несколько раз). Более того, даже обжаловать решение суда в части определения размера компенсации в вышестоящую инстанцию, особенно в порядке надзора, будет достаточно сложно: ведь ссылки на нарушение материального или процессуального закона формально здесь будут несостоятельны. Суд определяет размер компенсации по своему усмотрению, исходя из своих представлений о разумности и справедливости, и, каким бы этот размер не был, никто не может счесть решение суда незаконным.

    В литературе были попытки предложить определенные рамки для судейского усмотрения по этому вопросу. Однако все они не увенчались успехом: положения Гражданского Кодекса в этой части остались неизменными, а постановление Пленума Верховного Суда РФ от 20 декабря 1994 г. № 10 “Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда” лишь воспроизвело и уточнило законодательные формулировки, но не решило проблемы. По нашему мнению, в целом такую ситуацию легко объяснить. Оценка физических и нравственных страданий человека в денежной форме - проблема сама по себе достаточно щекотливая. Какие-либо объективные критерии оценки страданий найти вряд ли возможно, и к тому же неэтично.

    Но здесь нужно учитывать одну особенность. Компенсация морального вреда, согласно российскому законодательству, является единственной формой защиты нематериальных благ. Если вред, причиненный имуществу гражданина в какой бы то ни было форме, подлежит возмещению в полном объеме, то вред, причиненный нематериальному благу  (жизни, здоровью, чести и достоинству, неприкосновенности частной жизни и т.д.,) - может быть возмещен только в форме компенсации за страдания, перенесенные в связи с его причинением. При этом имущественный вред, хотя и не во всех случаях, также может повлечь компенсацию связанных с этим вредом нравственных страданий, кроме собственно возмещения вреда. Таким образом, получается, что для имущества гражданина в гражданском законодательстве предусмотрена более эффективная защита, чем для неимущественного блага. Согласно же доктрине российского законодательства, жизнь и здоровье, честь и достоинство гражданина охраняются законом в первую очередь, а имущественные интересы имеют меньшее значение.

    Итак, вред, причиненный нематериальному благу, может быть возмещен только в форме компенсации морального вреда, а размер этой компенсации законодательно нигде не определен. Такая конструкция еще может считаться обоснованной по отношению к защите чести, достоинства, деловой репутации, права на имя и т.д. как тех нематериальных благ, которые имеют исключительно субъективную оценку. Но по отношению к возмещению вреда здоровью представляется, что такое положение не совсем справедливо. Понятия вреда здоровьюи физических страданий нетождественны. На это указывает, в частности, А. Эрделевский, посвятивший проблемам возмещения морального вреда немалое количество работ. Мы считаем, что представляется обоснованной его точка зрения, что вред здоровью целесообразнее было бы назвать “органическим вредом”, т.е. вредом материальным с естественнонаучной точки зрения и вместе с тем неимущественным. Если критерии для оценки физических страданий действительно нелегко найти, то объективные критерии оценки вреда здоровью существуют и используются в практике, хотя и применительно к другим правоотношениям. Правда, в п. 36 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 28 апреля 1994 г. № 3 “О судебной практике по делам о возмещении вреда, причиненного повреждением здоровья” разъяснено, что размер возмещения морального вреда определяется судом исходя из степени тяжести травмы, иного повреждения здоровья, других обстоятельств, свидетельствующих о перенесенных потерпевшим физических и нравственных страданиях. Но без указания конкретных границ определения размера компенсации эта норма мало что дает практике.

    Статьи 1085 и 1086 ГК также предусматривают возможность компенсации утраченного заработка потерпевшему в зависимости от степени утраты трудоспособности. А это опять будет, прежде всего, формой возмещения имущественного ущерба, т.е. тех доходов, которые пострадавшее лицо могло бы получать, и будет зависеть от заработка потерпевшего и степени утраты трудоспособности, которая является скорее экономической категорией, чем нематериальным благом. То же относится и к возмещению расходов на восстановление здоровья потерпевшего, предусмотренному указанными нормами.

    Анализ судебных дел о возмещении морального вреда за причинение вреда жизни и здоровью показывает, что в основном в практике сложились определенные традиции в отношении определения размера компенсации. Таким образом, тяжкое повреждение здоровья для самого пострадавшего “оценивается” в лучшем случае в сумме порядка 35-50 тыс. рублей; средний и легкий вред здоровью - порядка 5-10 тыс. рублей. Если сопоставить эти цифры, предположем, с размером средней заработной платы по региону или вообще с рыночными ценами, то картина получится печальной. Кроме того, даже эти цифры нигде не фиксированы, а суд вполне может назначить компенсацию и в меньшем размере. При этом ведь речь идет о жизни и здоровье - наиболее значимых и охраняемых, как провозглашает правовая идеология, благах. Причинение вреда здоровью нуждается, на наш взгляд, в особых санкциях и еще по одной причине: его последствия не всегда могут быть выявлены в полном размере на момент судебного разбирательства. Таким образом, нынешние положения законодательства в этой части, на наш взгляд, не защищают в достаточной мере право на жизнь и здоровье человека.

    Мы считаем, что необходим выход из сложившейся ситуации. Представляется, что для урегулирования данного вопроса можно найти два выхода. Первый - это законодательно закрепить минимальный размер компенсации морального вреда за причинение вреда жизни и здоровью в зависимости от степени тяжести травмы. Второй, более логичный, но менее осуществимый - закрепить в законе понятие “органического вреда”, т.е. вреда здоровью и жизни и установить обязанность причинителя вреда возмещать его опять же в установленном законом объеме. В этом случае компенсация органического вреда производилась бы непосредственно за вред, нанесенный жизни и здоровью, а возмещение морального вреда - за перенесенные в связи с этим нравственные и физические страдания. Что же касается конкретного размера компенсации, который в любом случае следовало бы установить в законе, то представляется, что наиболее целесообразным было бы определить такой размер по величине, кратной прожиточному минимуму, установленному для конкретного региона. Определить его в фиксированной сумме означало бы необходимость постоянного пересмотра положений закона; определить в величине, кратной минимальной заработной плате, как уже предлагалось учеными, также представляется малоэффективным: ведь практика показала, что минимальный размер оплаты труда - это величина, практически не зависящая от жизненных реалий. Прожиточный минимум является единственной величиной, хоть в какой-то мере отражающей действительность и позволяющей учитывать специфику региона.

    Таким образом, в силу специфики вреда жизни и здоровью необходимы дополнительные гарантии возмещения вреда по сравнению с другими нематериальными благами. В настоящее время законодательные положения не позволяют в полном размере обеспечить защиту жизни и здоровья как важнейших нематериальных благ гражданина. Представляется, что изложенные предложения могли бы хоть в какой-то мере способствовать решению данной проблемы.