Введение

Гражданское право – одна из важнейших отраслей материального права, тесно связанная с гражданско-процессуальным правом и арбитражно-процессуальным правом, которые определяют участников процесса и порядок рассмотрения гражданско-правовых споров.

Гражданское право регулирует имущественные, а также в предусмотренных законом случаях – личные неимущественные отношения как связанные, так и не связанные с имуществом.

Гражданское право играет огромную роль в российском законодательстве. Для правильного уяснения значения гражданского права в регулировании всех отношений в обществе необходимо обратиться к классификации, подразделяющей право на частное и публичное.

Термин  «гражданское право» используется в  трех значениях: отрасль права, юридическая  наука, учебная дисциплина.

К отношениям, регулируемым гражданским правом, принадлежат  в первую очередь всего товарно-денежные отношения, например, купля-продажа, поставка, перевозка, имущественный наём, аренда и другие, и иные имущественные  отношения в связи с переходом прав на имущество, к примеру, дарение, безвозмездное пользование и прочее, отношения в области интеллектуальной собственности, неимущественные отношения по защите чести и достоинства.

Гражданское право РФ не регулирует другие неимущественные  отношения, к примеру, регулируемые семейным и трудовым правом, а также отношения, основанные на властном подчинении одной стороны другой, которые регулируются административным, уголовным, финансовым, налоговым и бюджетным правом.

Под методом  гражданского процессуального права понимается совокупность приемов, способов и средств, с помощью которых соответствующая отрасль права воздействует на общественные отношения.

Гражданское право зарубежных стран и России регулирует общественные отношения  на основе диспозитивности, равенства и взаимной оценки участников гражданского оборота, неприкосновенности собственности, свободы договора и недопустимости произвольного вмешательства кого-либо в частные дела.

Диспозитивность гражданского процессуального права  означает, что правовые нормы регулируют гражданские отношения лишь в случае, если иное не установлено соглашением сторон.

Равенство сторон гражданского права предусматривает  невозможность предопределения  поведения одной стороны отношений  другой только в силу занимаемого ею в этом правоотношении положения, а взаимная оценка подразумевает недопустимость постороннего вмешательства в процесс оценки сторонами выгод от заключаемого договора, что чаще всего реализуется в свободном установлении сторонами его цены и иных условий.

   История гражданского права.

С развитием  товарно-денежных отношений связано  появление и развитие гражданского права как самостоятельной отрасли  права. Такие отношения впервые  получили широкое развитие в Древнем  Риме, где гражданское право сформировалось на основе обычного права и судебной практики магистратов, разрешавших имущественные споры, а в дальнейшем и на основе принимаемых в законодательном порядке правовых положений, сформулированных римскими юристами. В то время гражданское право представляло собой разветвленную систему правовых институтов, регулировавших товарные отношения (куплю-продажу, имущественный наем, подряд, заем и др.). Римское право было наиболее развитой формой права в античное время и именно в нем впервые были сформулированы основные положения современного гражданского права. С падением Римской империи и воцарением на её территории варварских племен применение римского права прекратилось.

В средние  века в условиях феодального общества, основой которого являлось натуральное хозяйство, гражданское право имело узкую сферу применения и представляло собой торговые обычаи и локальные (местные) правовые нормы вновь развивающихся и возникающих городов.

Возрождение товарного производства в эпоху  Возрождения привело к увеличению интереса к институтам римского гражданского права, как наиболее совершенному гражданскому праву на тот период, что обусловило их внедрение (в основном путем комментирования школами глоссаторов) в гражданский оборот и в дальнейшем субсидиарное (дополнительное) применение к обычаям и официальным нормам права (пандектное право). Возрождение римских норм получило название рецессии римского частного права.

После буржуазных революций 17—18 веков полностью  либо в переработанном с учетом современных условий оборота виде нормы римского гражданского права были инкорпорированы в гражданские кодексы Франции (1804 — Гражданский кодекс Наполеона), Австрии (1811), Германии (1896 — Германское Гражданское уложение) и других стран в процессе кодификации гражданского права

Основными принципами, заложенные в то время  в основу кодифицированных актов  Г.п., стали принципы невмешательства  государства в экономику, свободы  распоряжения частной собственностью и договорными условиями, формального  равенства партнеров в гражданских правоотношениях.

Тогда же в некоторых странах из Г.п. стали выделять торговое право, нормы  которого специально приспособлены  для быстрого оформления сделок в  промышленности и торговле. Более  того, Торговые кодексы во многих странах (например, Германии) были приняты раньше гражданских.

В процессе развития гражданского права после  средних веков в сферу интересов  и регулирования гражданского права  попадают личные неимущественные отношения, хотя непосредственно не связанные  с защитой материальных интересов, но в конечном счете ими определяемые (защита деловой репутации и чести, неприкосновенность фирменного наименования, авторства и др.). Позже такие отношения органично вошли в состав гражданского права, поскольку методы их регулирования оказались чрезвычайно схожи с теми, что регулировали гражданский оборот (равенство участников отношений, диспозитивность, недопустимость вмешательства кого-либо в частные дела, материальная компенсация причиненного ущерба, в т.ч. морального).

Первая  инкорпорация норм гражданского права в России была произведена М. М. Сперанским в 1-й половине 19 в. (Свод законов Российской империи).

К концу 19 в. устарелость положений Свода  законов в части гражданского права стала столь явной, что  началась разработка нового закона — Гражданского Уложения. Первая часть его была завершена в 1913, но так и не была введена в действие в связи с началом Первой Мировой войны.

После отмены в 1917 всех законов Российской империи земля, фабрики, заводы и  иные основные средства производства и транспорта, жилищный фонд были национализированы.

По окончании  гражданской войны и в связи  с переходом к политике НЭПа в  целях регулировании товарно-денежных отношений был принят первый советский  Гражданский кодекс 1922.

Со свертыванием НЭПа в 1926—28 и в связи с развитием командной экономики область применения гражданского права значительно сузилась, большое значение получило занаряживание.

Следующая кодификация гражданского права  завершилась принятием Основ  гражданского законодательства СССР и  союзных республик в 1961. Положения Основ в дальнейшем в незначительном объеме дополнялись и конкретизировались Гражданскими кодексами союзных республик.

Первая  часть нового Гражданского кодекса  РФ, действующего в настоящее время, была принята лишь в 1994.

Понятие и виды. 
Объекты гражданских прав (правоотношений) - это то, ради чего субъекты вступают в отношения и не что направлены их субъективные права и обязанности с целью осуществления своих зак прав и интересов.  
Объекты гражданского права по целевому назначению и правовому режиму делятся на такие виды:

• вещи, включая деньги;
• валютные ценности и ценные бумаги;
• имущественные права;
• действия, в том числе услуги;
• результаты творческой деятельности;
• служебная и коммерческая тайна;
• личные неимущественные блага;

Вещи, их классификация. Имущество. 
Под вещами в гражданском праве имеют ввиду все предметы материального мира, которые могут удовлетворять определенные потребности человека и быть в его владении.  
Вещи, в зависимости от особенностей их правового режима, делятся на такие виды: средства производства и предметы потребления, изъятые из гражданского оборота, ограниченные в обороте или не изъятые из гражданского оборота; индивидуально определенные и родовые; заменимые и не заменимые; потребляемые и не потребляемые; делимые и не делимые; главные и принадлежности; плоды и доходы; деньги; валютные ценности и ценные бумаги; движимые и недвижимые вещи.  
Изъятие вещей из гражданского оборота означает, что некот объекты могут принадлежать на праве собственности только определенным субъектам гажданского права. Так недра, воды, леса находятся в исключительной собственности украинского народа и предоставляются только во владение и пользование.  
Ограничение вещей в гражданском обороте состоит в том, что право собственности на определенные вещи может быть передано другому лицу только при условиях, предусмотренных законом. Так, ст. 129 ГК устанавливает, что в целях гос безопасности или по другим причинам некот предметы могут быть приобретены только по особому разрешению (оружие, взрывчатые и радиоактивные вещества, сильнодействующие яды).  
Все остальные - вещи, не изъятые из оборота. Они могут свободно отчуждаться, переходить в собственность любого лица на основаниях, предусмотренных законом.  
Индивидуально определенные - это вещи, кот отличаются от других по индивидуальным признакам:

выделенные  из общей массы вещей данного  рода;

• единые в своем роде;
• отличаются от других по нескольким признакам (здание Киевского университета, завод "Арсенал").

 
Родовыми называются вещи, которые имеют единые родовые признаки вещей данного вида. Они измеряются весом, числом, объемом (1т пшеницы, 10л бензина). На практике их еще называют соответственно не заменимые и заменимые.  
Вещи, которые при использовании уничтожаются полностью (топливо, продукты питания) или преобразуются в другую вещь (сырье), называются потребляемыми.  
Не потребляемыми называются вещи, пользоваться которыми можно только при долгом сохранении их назначения (станки, дома, одежда).  
К делимым вещам принадлежат вещи, которые вследствие раздела в натуре не изменяют своего хозяйственного или другого назначения (продукты питания).  
Под неделимыми понимают вещи, который при разделе утрачивают основное назначение (телевизор, автомобиль).  
Нередко делимые вещи находятся в таком хозяйственно-целевой связи, что одна из них становится главной, а другая - ее принадлежностью (скрипка и футляр).  
Плоды - природное происхождение самой вещи (приплод животных). Доходы - то, что приносит вещь, находясь в эксплуатации и гражданском обороте (арендная плата).

Определение понятия добросовестность в российском гражданском  праве

В повседневной жизни для оценки поведения человека часто применяется определение "добросовестный", которое расшифровывается в словарях русского языка как "честно, старательно исполняющий свои обязанности, обязательства". Однако данные понятия присутствуют и в качестве юридических терминов, характеризующих поведение субъектов гражданских правоотношений с положительной стороны (добросовестное) или негативной (недобросовестное), во многих гражданско - правовых актах. Так, например, в Законе РСФСР от 2 марта 1991 г. "О конкуренции и ограничении монополистической деятельности на товарных рынках"  упоминается о недобросовестной конкуренции, в Федеральном законе от 22 апреля 1996 г. "О рынке ценных бумаг"  - о недобросовестной эмиссии и т.д. А пункт 3 ст. 10 Гражданского кодекса РФ устанавливает, что в случаях, когда закон ставит защиту прав в зависимость от того, осуществлялись ли эти права разумно и добросовестно, разумность действий и добросовестность участников гражданского оборота предполагаются. 
 
Тем не менее общее легальное определение добросовестности в гражданском законодательстве отсутствует. В научной литературе о данной категории упоминается, как правило, в связи с отдельными проблемами - злоупотребления правами или виндикацией от добросовестного приобретателя вещи. Поэтому представляется необходимым выяснить, что же все-таки следует понимать под добросовестностью и какое значение имеет установленное в ст. 10 ГК РФ предположение о добросовестности участников гражданского оборота. 
Прежде всего следует отметить, что анализируемая категория не является изобретением российской юридической науки. Появление и дальнейшее ее развитие происходило в римском частном праве, проникнутом на раннем этапе развития строгим формализмом: действовало не то, что было желаемо, а то, что было сказано. С течением времени, наряду с использованием старых строгих договоров, появляются договоры "доброй совести" (obligationes bonae fidei), в которых содержалось определение истинного намерения сторон или обычаев делового оборота. Более того, bona fides учитывалась не только в обязательственных правоотношениях, но и при нарушении вещных прав, в частности, при выбытии вещи из обладания собственника добросовестность владельца влияла на определение объема его ответственности по виндикационному иску и на решение ряда других вопросов. 
Однако и в римских источниках права не содержалось общего определения bona fides. Тем не менее, исходя из самого названия "добрая совесть", можно сделать вывод, что данный термин был связан прежде всего с субъективной стороной поведения, то есть характеризовал отношение лица к определенным действиям (заключению договора, приобретению имущества от несобственника). Более того, анализ Дигестов Юстиниана позволяет констатировать, что добросовестность означала, прежде всего, отсутствие умысла со стороны активно управомоченной стороны (истца по спорам из обязательств) либо ответчика (при виндикации вещи). В пользу данного факта свидетельствует появление в римском праве классического периода такого процессуального средства защиты интересов ответчика, как exceptio doli generalis, то есть возражения, которое в отличие от exceptio doli specialis не содержит в себе ссылки на dolus (обман), имевший место при возникновении сделки. Здесь же указывается, что истец теперь, вчиняя иск, действует вопреки нормам aequi iuris или вопреки bona fides. Кроме того, учитывая, что к dolus классическими римскими юристами была приравнена culpa lata (грубая небрежность), можно заключить, что добросовестность в римском праве - это, с одной стороны, субъективный элемент поведения участника гражданского оборота, характеризующийся отсутствием умысла либо грубой небрежности, а с другой стороны, - некий общий, наряду со справедливостью, принцип частного права, позволявший римским юристам и преторам, применяя в конкретных ситуациях существующие в обществе представления о должном и недолжном, развивать и дополнять тем самым цивильное право  
Несмотря на то, что в современной Европе преторское право как специфическая правовая система исчезает, принципы справедливости и добросовестности получают новую жизнь в основных гражданских законах большинства зарубежных стран. Так, например, ст. 6 Французского гражданского кодекса (ФГК) предусматривает запрет на нарушение частными соглашениями законов, затрагивающих общественный порядок и добрые нравы, параграф 157 Германского гражданского уложения (ГГУ) указывает на необходимость толкования договора согласно требованиям доброй совести и обычаям делового оборота, а параграф 242 устанавливает обязанность должника исполнять действия добросовестно, в соответствии с обычаями гражданского оборота. На необходимость учета добросовестности указывают и нормативные акты в странах англосаксонской системы права, в частности, в ст. 1 - 203 Единообразного торгового кодекса (ЕТК) США предусматривается обязанность добросовестного поведения при исполнении обязательства. При этом под добросовестностью применительно к коммерсанту понимается фактическая честность и соблюдение им разумных коммерческих критериев честного ведения торговых дел, но какие критерии являются разумными и какое ведение торговых дел будет честным, в ЕТК не определяется. 
Следствием такой многозначности категории добросовестности на нормативном уровне явились бесчисленные попытки ее определения в науке гражданского права, в том числе и российской. Так, определение добросовестности некоторыми немецкими цивилистами как не только возражения (exceptio) заинтересованного лица по факту установления действительного смысла заключенного договора, но и как возражения, касающегося недобросовестности контрагента в момент заключения договора, следствием которого может быть признание сделки недействительной, было подвергнуто критике российскими дореволюционными учеными. В частности, И.А. Покровский считал, что такое расширительное понимание добросовестности привело бы к полному судейскому контролю над всей областью гражданского оборота с точки зрения совершенно субъективных и произвольных представлений о "справедливости", "социальных идеалах" и т.д.  
Нужно отметить, что данная позиция автора во многом опиралась на положения действовавшего тогда Свода законов Российской империи: ст. 1538, 1539 связывали с доброй совестью именно толкование сделки, но не вопрос о ее действительности. Тем не менее подобное ограничение сферы применения понятия "добрая совесть" наталкивается на два серьезных возражения: во-первых, в случае возникновения разногласий между сторонами договора конкретное содержание добросовестности применительно к данной сделке будет также определяться судом (ведь и в российском законодательстве не содержалось общего определения добросовестности); во-вторых, явное отсутствие добросовестного поведения лица при заключении сделки и непринятие данного факта во внимание только из-за боязни судейского произвола может оказаться большим злом, чем неправильная или произвольная оценка судьей данного факта.. 
Тем не менее в принятом в 1922 году ГК РСФСР также не появилось нормы, в которой содержалось бы определение добросовестности и указывалось на необходимость учета данной категории при реализации гражданских прав и обязанностей. Не появилась такая норма и в ГК РСФСР 1964 года (добросовестность учитывалась при истребовании имущества из чужого незаконного владения и как условие возмещения расходов лицом, совершившим сделку с лицом, не достигшим 15 лет). Следует также отметить, что избранная законодателем позиция нашла поддержку и в юридической науке того периода. Так, В.П. Грибанов считал, что существующие в буржуазном праве понятия "добрая совесть" и "добрые нравы" являются "каучуковыми" правилами, которые позволяют значительно расширять рамки свободного судейского усмотрения и тем самым выйти за рамки законности. 
Однако с принятием в 1991 году Основ гражданского законодательства Союза ССР и республик категория добросовестности все же получает выражение на нормативном уровне в качестве одного из условий, с которым связывается осуществление и защита прав участников гражданского оборота, а в ныне действующем ГК РФ помимо вышеупомянутой нормы п. 3 ст. 10 существует и правило п. 2 ст. 6, предполагающее при устранении пробелов в праве применение требований добросовестности, разумности и справедливости. Да и в современной науке гражданского права получает все большее распространение мнение о необходимости и полезности использования так называемых оценочных понятий, в том числе и добросовестности, требующих привлечения норм морали, которые тонко понимаются и чувствуются людьми. 
Однако помимо общей правовой проблемы соотношения права и морали возникает и более частный вопрос: о значении, которое законодатель придал понятию добросовестности, поместив его в ст. 10 ГК "Пределы осуществления гражданских прав". Следует отметить, что далеко не все кодифицированные акты зарубежных стран предусматривают необходимость осуществления прав и исполнения обязанностей в соответствии с "доброй совестью". Так, уже упоминавшиеся нормы ГГУ и ЕТК США связывают с ней лишь исполнение контрагентами договорных обязательств. Формулировка же п. 3 ст. 10 ГК РФ в большей степени соответствует ст. 2 Гражданского уложения Швейцарии (ГУШ): "При осуществлении прав и исполнении обязанностей каждый должен поступать по доброй совести. Явное злоупотребление правами не пользуется защитой". При этом заметно и определенное отличие двух названных правовых норм: исходя из буквального толкования ст. 2 ГУШ, можно констатировать, что добросовестное исполнение обязанностей является общим правилом, стандартом поведения, а отклонение от него есть злоупотребление правом. 
В то же время для российского законодателя добросовестное поведение субъектов не является общим пределом осуществления гражданских прав, что следует из конструкции самой статьи 10-й, в п. 1 которой указывается на недопустимость действий, являющихся злоупотреблением правом, а в п. 3 устанавливается предположение добросовестности участников гражданского оборота. Тем самым, по мнению В. Емельянова, законодатель, указывая на добросовестность, формирует границы не всех прав, а только некоторых, специально указанных в законе . 
Во-вторых, если ГУШ лишь предусматривает обязанность субъектов гражданского оборота осуществлять права и обязанности добросовестно, то российский ГК, как представляется большинству ученых, содержит презумпцию добросовестности. При этом ее содержание сводится некоторыми авторами лишь к процессуальному аспекту - распределению бремени доказывания между сторонами. Однако такое ограничение содержания материально - правовой презумпции, каковой и является презумпция добросовестности, представляется неверным: в отличие от процессуальной презумпции, которая не выходит за пределы решения вопроса о бремени доказывания и возможности признания факта доказанным, материально - правовая презумпция имеет значение и для установления определенных материально - правовых последствий. 
Так, в соответствии со ст. 173 - 174 ГК РФ сделка, совершенная юридическим лицом в противоречии с целями его деятельности либо в результате выхода лица за пределы полномочий, может быть признана недействительной, если будет доказано, что другая сторона знала или должна была знать об указанных фактах. В данном случае презумпция добросовестности позволяет контрагенту настаивать на исполнении заключенной сделки, и лишь при ее опровержении сделка признается судом недействительной, что, в свою очередь, влечет двустороннюю реституцию. 
Однако возникает и другая проблема в связи с формулировкой п. 3 ст. 10 ГК. Презумпция добросовестности имеет место лишь в случаях, когда закон ставит защиту гражданских прав в зависимость от того, осуществлялись ли они разумно и добросовестно. Исходя из буквального толкования указанной нормы, можно сделать несколько выводов. Во-первых, презумпция добросовестности существует лишь для истца (лица, чьи права нуждаются в защите), тогда как ответчик в качестве возражения может ссылаться на недобросовестность истца, опровергая тем самым существующую презумпцию (данная процессуальная конструкция очень схожа с рассмотренной выше exceptio doli generalis). Во-вторых, это предположение действует лишь в случаях, когда закон связывает с добросовестностью защиту гражданских прав. Но даже при самом тщательном анализе в тексте норм Гражданского кодекса не обнаруживается ни одного конкретного случая зависимости защиты прав потерпевшего от его добросовестного поведения. 
Тем не менее существует один случай, когда защита обязательственного права поставлена в зависимость от психического отношения истца к неисполнению, ненадлежащему исполнению обязательства: ст. 404 ГК РФ предусматривает право суда уменьшить размер ответственности должника, если кредитор умышленно или по неосторожности содействовал увеличению размера убытков, причиненных неисполнением или ненадлежащим исполнением обязательства, либо не принял разумных мер к их уменьшению. Что же касается добросовестности, то с ее наличием или отсутствием  связывают различные материальные последствия, и касаются они не только и не столько поведения истца, сколько поведения ответчика  
Таким образом, несмотря на отсутствие легального определения понятия "добросовестность", ясно, что данная категория характеризует субъективную сторону поведения участников гражданского оборота, на что указывает использование в нормах, учитывающих добросовестное поведение лица, словосочетания "не знал и не должен был знать". Незнание или извинительное заблуждение, как называл добрую совесть Л.И. Петражицкий, отражает субъективное восприятие окружающей действительности, определенных фактов и обстоятельств на основе наличия или отсутствия информации о них. С этой позиции добросовестность не тождественна противоправности, в которой выражается отношение действия или бездействия субъекта к действующим нормативно - правовым предписаниям и запретам и которая носит объективный характер. Поэтому следует согласиться с В.И. Емельяновым, что в ряде законов необоснованно используется термин "добросовестность" в тех случаях, когда речь идет о противоправности, например, в ФЗ "О рынке ценных бумаг". 
Учет психического отношения лица к объективной действительности, как справедливо отмечает В.И. Емельянов, позволяет выделить в составе недобросовестности интеллектуальный (осознание своих действий и предвидение вероятного вреда от них) и волевой (желание или нежелание наступления вреда) компоненты. Такая структура недобросовестности тождественна структуре категории "вины", что могло бы свидетельствовать о полном совпадении понятий "недобросовестность" и "вина". Тем не менее вина в гражданском праве имеет значение для привлечения лица к ответственности - договорной или деликтной, - тогда как недобросовестность влечет необходимость принять на себя неблагоприятные последствия совершенного действия, не являющиеся мерами ответственности. Например, возвратить имущество гражданина, объявленного умершим, полученное недобросовестным лицом по возмездной сделке (п. 2 ст. 46 ГК). Вследствие этого целесообразным представляется предложенное В.И. Емельяновым соотношение исследуемых категорий: "недобросовестность" как более широкое по объему понятие включает в себя "виновность" - недобросовестное поведение, влекущее гражданско - правовую ответственность, а также "недобросовестность" в узком смысле, вызывающую иные неблагоприятные последствия . 
Следовательно, при определении поведения сторон регулятивных правоотношений в их ненарушенном состоянии (как вещных, так и обязательственных) - приобретателя имущества, его собственника, должника или кредитора по обязательству - решающее значение имеет категория добросовестности. В случае же нарушения права или охраняемого законом интереса, наряду с понятием недобросовестности, может использоваться понятие виновности, если совершенное деяние является гражданским правонарушением. 
Таким образом, подводя итог всему вышеизложенному, можно сделать вывод: добросовестность в российском гражданском праве - это понятие, характеризующее субъективную сторону поведения участников гражданских правоотношений, наличие которой в предусмотренных законом случаях позволяет субъекту беспрепятственно осуществлять свои права и требовать исполнения обязанностей, а ее отсутствие (недобросовестность) влечет неблагоприятные материально - правовые последствия, в том числе и применение мер ответственности к недобросовестному лицу - правонарушителю. 
Однако следует отметить, что по смыслу п. 3 ст. 10 ГК РФ с добросовестностью в российском гражданском праве связана лишь защита прав, да и то в предусмотренных законом случаях, тогда как истинный спектр действия данного понятия намного шире, что неоднократно подчеркивалось в данной статье. Единственным же примером соотнесения защиты права с добросовестностью (ее отсутствием) может служить ст. 404 ГК, предусматривающая возможность снижения размера ответственности должника при обнаружении недобросовестности (вины) кредитора. Бесспорно, что существующая в настоящее время формулировка п. 3 ст. 10 ГК РФ отнюдь не способствует научному осмыслению данной категории, дезориентирует субъекты гражданских прав и правоприменительные органы и вследствие этого нуждается в законодательной корректировке.