Договор дарения

Судами обеих  инстанций не принято во внимание и утверждение ответчика о  том, что 5 325 000 000 рублей, оставшиеся от оплаты семян подсолнечника по договору купли-продажи от 08.02.96, в соответствии с указанием общества "Росс" были направлены на оплату пшеницы по договору купли-продажи от 31.01.96, согласно которому АООТ "Донхлебопродукт" являлось продавцом.

Не изучен судами и вопрос о действительности соглашения об уступке права требования от 18.07.97, а в связи с этим и о праве  ЗАО "Дискус" на заявление иска по настоящему делу.

Соглашение от 18.07.97 не содержит условия о встречном  представлении со стороны ЗАО "Дискус" за переданное обществом "Росс" имущественное право по договору купли-продажи от 08.02.96. Материалы дела свидетельствуют о безвозмездности этого соглашения и возможности его квалификации как договора дарения.

Статья 575 Гражданского кодекса Российской Федерации запрещает дарение в отношениях между коммерческими организациями, за исключением подарков, стоимость которых не превышает пяти установленных законом минимальных размеров оплаты труда.

Таким образом, судебные акты приняты по неполно выясненным обстоятельствам, имеющим существенное значение для дела, поэтому они подлежат отмене, а дело - направлению на новое рассмотрение[17].

В-пятых, определенные ограничения дарения предусмотрены  в отношении юридических лиц, которым имущество, являющееся объектом дарения, принадлежит на праве хозяйственного ведения или оперативного управления. Если иное не предусмотрено законом, субъекты права хозяйственного ведения или оперативного управления могут дарить принадлежащее им на соответствующем ограниченном вещном праве какое-либо имущество лишь с согласия собственника их имущества. Данное ограничение дарения в известном смысле корреспондирует нормам, определяющим правовое положение субъектов права хозяйственного ведения или оперативного управления в части их правомочий по распоряжению закрепленным за ними имуществом (ст. 295, 298 ГК). Правда, нельзя не обратить внимания на то, что ограничения для указанных субъектов в отношении дарения являются более жесткими, нежели в отношении иных форм распоряжения имуществом.

Например, для  совершения иных возмездных сделок с  имуществом субъект хозяйственного ведения должен испросить согласие собственника только в том случае, когда объектом таких сделок является недвижимость; остальным имуществом он распоряжается самостоятельно, за исключением случаев, установленных законом или иными правовыми актами (п. 2 ст. 295 ГК). Совершение дарения имущества (и недвижимого, и движимого) как раз и являет собой такое исключение, установленное законом, когда требуется получить согласие собственника имущества.

Сложнее решается вопрос с ограничением дарения в  отношении субъектов права оперативного управления. С одной стороны, действует  норма, устанавливающая абсолютный запрет учреждениям отчуждать или  иным способом распоряжаться закрепленным за ними имуществом и имуществом, приобретенным последними за счет средств, выделенных им по смете (п. 1 ст. 298 ГК). С другой стороны, в отношении учреждений, которым в соответствии с их учредительными документами предоставлено право осуществлять приносящую доходы деятельность, предусмотрено, что доходы полученные от такой деятельности, и приобретенное за счет этих доходов имущество поступают в самостоятельное распоряжение учреждения (не требующее согласия собственника) (п. 2 ст. 298 ГК). В первом случае возникает вопрос, вправе ли учреждения с согласия собственника совершать дарение имущества, закрепленного за ними либо приобретенного за счет денежных средств, выделенных им по смете. Во втором случае неясно, требуется ли учреждению согласие собственника на передачу одаряемому в качестве дара по договору дарения имущества, приобретенного на доходы, полученные от разрешенной предпринимательской деятельности. Налицо коллизия норм об имущественном статусе субъектов оперативного управления и правил о договоре дарения.

Ответы на эти  вопросы следует искать в рамках более общей проблемы о соотношении  всех законоположений (включая и  публично-правовые), предусматривающих  ограничения дарения. Решение данной проблемы состоит в следующем. Применение правил, тем или иным образом ограничивающих дарение, в случае их коллизии, не может быть альтернативным. Вопрос об их соотношении должен решаться, как правило, по наиболее ограничительному варианту либо путем «сложения» этих ограничений (например, к дарению имущества унитарным предприятием акционерному обществу Должны применяться и п. 4 ст. 575, и п. 1 ст. 576), либо путем «поглощения», то есть применения наиболее строгого из них (в частности, к подаркам государственным служащим, если они вообще запрещены, не может применяться правило о допустимости «обычных подарков»). Объясняется такой подход исключительностью безвозмездных отношений в общей массе имущественных отношений, регулируемых гражданским правом.

Данный подход позволяет дать ответы, в том числе  и на поставленные вопросы применительно к учреждениям (субъектам права оперативного управления), выступающим в роли дарителя по договору дарения имущества, принадлежащего последним на праве оперативного управления.

Решая указанные  вопросы «по наиболее ограничительному варианту», можно прийти к следующим выводам. Поскольку в соответствии с п.1 ст.298 ГК учреждению вовсе запрещено отчуждать или иным образом распоряжаться закрепленным за ним имуществом и имуществом, приобретенным за счет средств, выделенных ему по смете, стало быть, оно не имеет права совершать дарение указанного имущества, в том числе и с согласия собственника. Такие сделки являются ничтожными как противоречащие закону.

Что касается имущества, приобретенного учреждением, которому разрешена предпринимательская деятельность, за счет доходов от такой деятельности, то «наиболее ограничительным вариантом» в данной ситуации является признание за учреждением права дарения указанного имущества при условии получения согласия на то собственника имущества учреждения.

В-шестых, определенные ограничения дарения предусмотрены  в отношении субъекта права общей  совместной собственности. Дарение  имущества, находящегося в общей  совместной собственности, допускается  по согласию всех участников совместной собственности с соблюдением правил, регулирующих порядок распоряжения имуществом, находящимся в совместной собственности (п. 2 ст. 576 ГК).

И здесь возникает  вопрос о соотношении положения, содержащегося в п. 2 ст. 576 ГК о  том, что для дарения имущества  из общей совместной собственности требуется согласие всех участников общей совместной собственности, и общих положений, касающихся порядка распоряжения таким имуществом (ст. 253 ГК). Указанные общие положения говорят о том, что при распоряжении имуществом, находящимся в совместной собственности, согласие всех участников общей совместной собственности независимо от того, кем из них совершается сделка, предполагается.

Означает ли это, что, например, один из супругов или  один из участников крестьянского (фермерского) хозяйства могут подарить одаряемому имущество, находящееся в общей совместной собственности, не испрашивая специально согласия остальных участников общей совместной собственности (соответственно другого супруга или иных членов крестьянского (фермерского) хозяйства), поскольку такое согласие предполагается? Или всякий раз необходимо в положительном смысле решать вопрос о получении согласия остальных участников общей совместной собственности на совершение договора дарения?

Исходя из необходимости  решать этот вопрос «по наиболее ограничительному варианту», следует, видимо, признать, что для дарения имущества, находящегося в общей совместной собственности, необходимо положительно выраженное согласие каждого ее участника[18].  

В-седьмых, соблюдение некоторых дополнительных условий, которые можно рассматривать и в качестве ограничения дарения, требуется при совершении дарения не самим дарителем, а его представителем по доверен ности.

В этом случае полномочия представителя на совершение дарения  обозначенные в доверенности, должны носить не общий, а конкретный характер: в доверенности должны быть указаны конкретный предмет дарения и конкретный одаряемый. Несоблюдение этого требования влечет ничтожность как самой доверенности, так и договора дарения.

В отношении  формы договора дарения ст.574 ГК РФ установлено следующее.

Дарение, сопровождаемое передачей дара одаряемому, может  быть совершено устно, за исключением  случаев, предусмотренных пунктами 2 и 3 настоящей статьи. Передача дара осуществляется посредством его  вручения, символической передачи (вручение ключей и т.п.) либо вручения правоустанавливающих документов.

Договор дарения  движимого имущества должен быть совершен в письменной форме в  случаях, когда:

- дарителем является  юридическое лицо и стоимость  дара превышает пять установленных законом минимальных размеров оплаты труда;

- договор содержит  обещание дарения в будущем. 

В случаях, предусмотренных  в настоящем пункте, договор дарения, совершенный устно, ничтожен.

В свою очередь, договор дарения недвижимого имущества подлежит государственной регистрации.

Можно увидеть, что предъявляемые требования к  форме договора дарения зависят  от вида договора дарения и от объекта  дарения. Договоры дарения, совершаемые  путем передачи дара одаряемому, могут  заключаться в устной форме, за исключением двух случаев, когда требуется обязательная письменная форма.

Свидетельством  заключения договора дарения, сопровождаемого  передачей дара одаряемому, могут  служить: вручение последнему дара, символическая  передача дара (вручение ключей и т.п.), вручение одаряемому правоустанавливающих документов.

Договор обещания дарения под страхом его недействительности должен быть заключен в письменной форме. Если предметом договора дарения  являются передача одаряемому права (требования) либо освобождение его от обязанности перед третьим лицом, то требования к форме такого договора подчиняются правилам, определяющим форму таких сделок.  

3. Содержание  договора дарения 

О содержании договора дарения (правах и обязанностях сторон) можно говорить лишь применительно к договору обещания дарения. Что касается договора дарения, совершаемого путем передачи подаренного имущества одаряемому, то он представляет собой договор-сделку, т.е. юридический факт, порождающий право собственности на подаренное имущество одаряемого и соответственно прекращающий право собственности дарителя. Договорная природа такого дарения выражается лишь в том, что передача одаряемому подаренного имущества требует согласия последнего на принятие дара; впрочем, такое согласие предполагается.

Договор обещания дарения порождает одностороннее  обязательство дарителя передать объект дарения одаряемому и корреспондирующее  данному обязательству право  одаряемого требовать от дарителя передачи дара.

Особенностью  договора дарения является то, что в изъятие из общего положения о недопустимости одностороннего прекращения гражданско-правового обязательства, за исключением случаев, установленных законом (ст. 310 ГК), стороны договора дарения наделены широкими правами по одностороннему прекращению обязательства, вытекающего из договора дарения.

Так, одаряемый  вправе в любое время до передачи ему дара от него отказаться, в результате чего договор дарения считается  расторгнутым. А расторжение договора, как известно, влечет и прекращение  обязательства (п. 1 ст. 573, п. 1 ст. 453 ГК).

Закон предусматривает  лишь определенные требования к форме, в которую должен быть обличен  отказ одаряемого от принятия дара: если договор дарения был заключен в письменной форме, отказ от дара также должен быть совершен одаряемым в письменной форме; а в случаях, когда договор дарения был зарегистрирован (например, при дарении недвижимости), отказ от принятия дара также подлежит государственной регистрации. Реализация одаряемым права отказаться от дара до его передачи, как правило, не влечет для него никаких последствий. Исключение предусмотрено лишь для тех случаев, когда договор обещания дарения был заключен в письменной форме, и состоит оно в том, что даритель вправе требовать от одаряемого возмещения реального ущерба, причиненного отказом принять дар (пп. 2, 3 ст. 573 ГК).

Особое правовое положение дарителя как субъекта одностороннего обязательства, исполнение которого влечет увеличение имущества  одаряемого за счет уменьшения имущества  дарителя, не получающего ничего взамен, нашло свое выражение в наделении его при определенных обстоятельствах правом на отказ от исполнения договора дарения без всяких для себя негативных последствий.

В частности, даритель вправе отказаться от исполнения договора обещания дарения, если после заключения договора имущественное или семейное положение либо состояние здоровья дарителя изменилось настолько, что исполнение договора в новых условиях приведет к существенному снижению уровня его жизни (п. 1 ст. 577 ГК).

Как можно увидеть, наступление обстоятельств, дающих право дарителю отказаться от исполнения договорного обязательства перед одаряемым, в данном случае никак не связано с поведением последнего. Не зависит это право дарителя также и от его собственного поведения: ухудшение имущественного состояния или семейного положения, а также состояния здоровья дарителя могут быть вызваны в том числе и неправильным поведением самого дарителя (в житейском смысле), но это никак не влияет на его возможности отказаться от обещанного дарения.