Зарубежные и российские политологи о причинах и последствиях арабской весны

Однако с приходом к власти Ахмадинежада, судя по активизации  шиитских общин в регионе Северной Африки и Ближнего Востока, идея «экспорта  революции» была реанимирована и  вновь пущена в ход.

Чем завершатся события  в регионе: победой демократических  сил или восстановлением авторитарных режимов, и изменят ли они социально-политический облик региона, покажет ближайшее  будущее. Ясно одно. Арабский Восток уже никогда не будет прежним.

И еще. Рано или поздно истинные причины начала «арабской весны», равно и то, как и какие силы смогли поднять массы на борьбу, обязательно станут известны.   
 

Последствия арабской весны

С тех пор как  арабская весна началась больше полугода назад в Тунисе, волна протестов, волнений, гражданских войн и бессмысленных убийств прокатилась по всему Ближнему Востоку.
Колеса все еще крутятся, и особенно в Сирии население платит высокую цену, теряя жизни людей каждую неделю. 

В Ливии самый долгоправящий  диктатор на Ближнем Востоке Моамар Каддафи потерял свое правление и потерял свою жизнь – в жестоком акте мести повстанческих сил.
После правления Мубарака в Египте толпы мусульман ворвались в зоны проживания коптских христиан. Они убили сотни людей. Христианских женщин насильно отдали замуж за мусульман; монахи были подвергнуты пыткам, церкви и монастыри были разрушены и сожжены, копты и дальше подвергались травле на улице и в школах. Начиная с марта этого года, 100 000 коптов бежали из страны. Гонения на христиан, и их последующая эмиграция продолжаются также и в других регионах, таких как Ирак, Ливан и Палестинская Автономия. Многие в отчаянии бежали, но многие не могут этого сделать в силу экономических и ряда других причин.
Результат «арабской весны» стал совершенно очевидным, и он нисколько не воодушевляет.
В противовес многократным оптимистическим оценкам Обамы о демократическом Ближнем Востоке, сила исламистов возрастает. Ислам, как мы знаем, несовместим с демократическими ценностями, он антизападен и антиизраильский.
После смерти Каддафи лидер ВНС Абдель Джалиль произнес победную речь, в которой сказал, что шариат (мусульманский религиозный закон) будет «основным источником» закона в земле и никакого другого закона, противоречащего ему, не будет позволено. На практике это означает создание исламистского государства. В таком государстве, логично предположить, что будет позволено многоженство, отсечение частей тела за преступления будет общепринятым, права женщин будут ущемлены, свобода слова будет урезана, переход в другую религию будет караться смертью. Вряд ли это рецепт демократии.
В Турции исламистская партия премьер-министра Эрдогана занята отменой демократии и установкой своих правил. Она уже разрушила альянс с Израилем и ориентируется в противоположном с Европой направлении.
В Ливане исламская партия Хизбала контролирует правительство, так же, как и Хамас в Газе.
В Сирии, трудно сказать, что произойдет, если падет режим Асада, но и здесь также исламисты твердо стоят на ногах. В общем, мало кто сомневается, что «арабская весна» приведет к драматическому влиянию политики ислама на Ближнем Востоке.
Израиль – единственная демократическая страна на Ближнем Востоке. Это своего рода достижение, которое не было никогда достаточно понято и оценено ООН. Вместо того, чтобы чрезмерно критиковать, изолировать и подрывать еврейское государство, эта организация должна представлять Израиль как пример, модель для всей ближневосточной демократии. Израиль мог бы служить источником знаний и опыта в том, как передать демократию своим соседям. Арабские лидеры могли бы прийти в Израиль и изучать его национальные институты, парламент, систему выборов, финансовую и юридическую систему и так далее. Но почему это звучит утопически! 

Возобновление насилия в Йемене – еще один признак того, что и «арабскую  весну» можно добавить в перечень тех «исторических инфекций», которые  в свое время не принесли ничего хорошего. В самом деле, ее последствия отзываются в странах совсем не так, как мы могли бы ожидать.

В частности, можно  простить Израиль за отсутствие энтузиазма в плане влияния «арабской  весны» на его собственную безопасность. 19 августа Израиль нанес удар по пустыне Негев, где проходит вызывающая все более серьезные опасения граница с Египтом, в результате погибли восемь мирных египтян. Всего несколько недель спустя толпа напала на израильское посольство в Каире, что привело к необходимости эвакуации израильских дипломатов и стало причиной серьезного конфликта с хрупким временным правительством Египта. В Сирии никто не берется прогнозировать, чем обернется кровавая борьба с сектантскими элементами. В Ливии даже после ликвидации  Муаммара эль-Каддафи, что,  безусловно, стало первым хорошим шагом, демократия и главенство закона, в лучшем случае, установятся лишь годы спустя.

Между тем, в  управляемом шиитами Ираке, этой белой вороне арабского мира, внимание приковано к новому Соглашению о  Статусе Вооруженных Сил (SOFA) c Соединенными Штатами, которое призвано заменить прежнее соглашение, действие которого истекает 31 декабря. Продолжаются переговоры по соглашению, которое должно обеспечить военное присутствие США в Ираке после 2011 года, что будет способствовать сохранению (относительной) политической и социальной стабильности и экономическому росту в стране. В конце концов, Ираку действительно сейчас есть, что защищать: 11 текущих нефтяных контрактов плюс новые контракты в перспективе дают возможность предполагать, что в ближайшие десять лет добыча нефти здесь может достигнуть уровня Саудовской Аравии.

В этом году отмечен  рост насилия: нападения суннитов на правительство, на шиитское гражданское  население и – более редкие, но столь же смертоносные – атаки  шиитских экстремистов на американских солдат. И действительно, даже с учетом того, что нападения на военных происходят гораздо реже, чем на гражданские и правительственные объекты, такие атаки стали причиной самых высоких потерь американцев с момента «всплеска насилия» 2007-2008 годов.

Многие наблюдатели  на Ближнем Востоке усматривают  за нападениями шиитских боевиков поддержку  Ирана. Ирано-Иракская граница, как многие границы в этом регионе, протяженная и легко проницаемая. Оружие, изымаемое у боевиков, весьма часто оказывается оружием иранского производства, недавно переправленным через границу. Шиитские боевики, снабжаемые из Ирана и подстрекаемые иранской пропагандой, вероятно, не верят, что американские войска действительно покидают страну.

Кристофер Р. Хилл, бывший помощник государственного секретаря  по Восточной Азии; был послом США  в Ираке, Южной Корее, Македонии, Польше, специальным представителем США по Косово, посредником в Дейтонских Мирных Соглашениях, главой делегации  США на переговорах с Северной Кореей в 2005-2009 г.г. В настоящее время является деканом факультета Международных Отношений Корбел, Университет Денвера. 

Во-первых, революции  будут продолжаться. Самая непростая ситуация в Сирии. Президент Башар Асад оказался отвергнутым даже арабским миром. Большинство считает, что он обречен и его уход лишь вопрос времени, причем самого ближайшего. О том, кто придет ему на смену, думать не принято. А надо бы. Потрясения ожидают Йемен, который фактически уже не существует как целостное государство. В середине ноября произошли волнения в Кувейте — и это уже второй в текущем году случай возмущения против власти в Персидском заливе (первый имел место в Бахрейне).

В этой связи  нельзя не задуматься над судьбой  саудовской монархии: ведь ее внутренний катаклизм окончательно опрокинет  ситуацию в арабском и, шире, в мусульманском  мире. И здесь главный вопрос — как предотвратить «саудовскую революцию». Между прочим, не надо забывать и об Ираке.

Во-вторых, вряд ли можно ожидать скорого наступления  стабильности и умиротворения в  странах, где оседланная исламистами  революция уже победила. Новая власть, какой бы она ни была — исламской, коалиционной, — по определению не в состоянии быстро решить экономические и социальные проблемы, прежде всего молодежи, тогда как ожидания общества высоки, и успех заступивших правителей, хотя бы демонстрационный, нужен незамедлительно.

Помимо профессионализма на это требуются деньги. Внутри обсуждаемых арабских стран их не так много, в Европе и Штатах их не хватает для решения собственных проблем. Остаются богатые нефтью единоверцы, которые если и будут (да и будут ли?) финансировать исламских революционеров, то только на определенных условиях.

Если же новая  власть продемонстрирует непрофессионализм  и неспособность добиться внешней  помощи, то разочарование в ней  неизбежно. А если взамен решения проблем она начнет закручивать политические или религиозно-политические гайки, то разочарование наступит еще быстрее. И тогда может нахлынуть вторая революционная, точнее, уже контрреволюционная волна. (Очень интересно, как поделят между собой власть в Египте «Братья-мусульмане» и генералы. А если мирно поделить ее не удастся?)

В-третьих, накат  второй волны, как только что отмечалось, определяется неуспешностью новой  власти. Однако эта власть ассоциируется с исламистами, с долгожданным возвратом к «истинным религиозным ценностям». В случае неудачи исламистов наступит разочарование не только в их практике, но и в идеологии.

Это, в свою очередь, может привести к новым трениям: а) между сторонниками светского  государства и клерикалами; б) внутри самих исламистов. Последнее обстоятельство имеет особое значение, поскольку может заявить о себе радикальное крыло исламистов, которое объяснит причины неудачи недостаточностью исламизации общества и государства и выступит с крайних позиций. Это может повлечь за собой еще одну, уже третью волну революции.

В-четвертых, одним  из результатов «арабской весны», перешедшей в «исламскую осень», может  стать формирование некоего интернационального блока радикалов, объединяющего  исламистов Египта, Сирии, Палестины  и т. д., который на какое-то время  станет реальным субъектом политики. Также возможно образование руководимого Ираном шиитского радикального ядра, включающего ливанскую «Хизбаллу», сирийских алавитов, шиитов Бахрейна, Йемена.

Алексей Малашенко  — сопредседатель программы «Религия, общество и безопасность» в Московском Центре Карнеги.

АШРАФ ЭЛЬ САББАХ  ешипетский политолог О египетской революции 
25 января 2011 года трудно говорить, абстрагируясь от революции 14 января в Тунисе. Автор этих строк был свидетелем обеих революций как политический наблюдатель и корреспондент российского арабоязычного телеканала «Русия аль*Яум».  

Примечательно, что  еще в на* чале революции США признали «Братьев*мусульман» политичес* кой и социальной силой в стране, открыв тем самым новую страни* цу в своих взаимоотношениях с «историческим» руководством «Братьев». Известно, что диалог между «Братьями» и Вашингто* ном происходил или через амери* канское посольство в Каире, или через эмиссаров «Братьев», вре* мя от времени посещающих США.

Многие политические органи* зации, в том числе «Братья*му* сульмане», отказались участво* вать в демонстрациях 25 января, хотя и позволили своим членам участвовать в них в индивидуаль* ном порядке. Поэтому нельзя представлять дело так, будто ре* волюцию совершили левые или «Братья*мусульмане». Однако Запад, долгие годы исповедовав* ший «теорию заговора», изобра* жал диктаторский режим единст* венной гарантией от прихода к власти в Египте «Братьев» или левых сил.

Приверженность  этой точке зрения помешала Западу понять суть происходивших событий, лишила его способности контро* лировать процесс, направить си* туацию в русло собственных по* литических интересов и сохра* нить у власти верный ему режим.

Очень скоро традиционные политические силы Египта, в т.ч. «Братья*мусульмане», спохвати* лись и попытались наверстать упущенное. Накануне своего па* дения режим Мубарака попытал* ся использовать эти силы. По* пытка эта провалилась благодаря высокой сознательности, кото* рую проявили молодежные поли* тические силы, создавшие «Союз революционной молодежи 25 ян*

варя». В него вошли  организации и движения: «Молодежь 6 апре* ля»; «Молодежь за справедли* вость и свободу»; «Кампания в поддержку аль*Барадеи и за пере* мены * изменим страну вместе»; «Молодые братья», «Молодежь партии демократического фрон* та»; «Молодежь патриотической ассоциации за перемены», а так* же ряд блоггеров и независимые активисты.

Глубокий раскол пережила Национально*прогрессивная партия (НПП), молодые активис* ты которой выступили против старого руководства. Некоторые видные деятели НПП вышли из нее и основали Социалистичес* кий народный альянс (СНА), объединивший левые организа* ции страны.

Уже сам призыв к созданию СНА отразил недовольство лини* ей поведения традиционных ле* вых партий и организаций, кото* рые в силу ряда причин оказа* лись неспособными к политичес* кому действию. Впрочем, очень скоро выяснилось, что большин* ство лидеров СНА * это все те же старые левые политические акти* висты.