Традиционная музыкальная картина Казахстана: проблемы и перспективы

ТРАДИЦИОННАЯ МУЗЫКАЛЬНАЯ КАРТИНА  КАЗАХСТАНА: ПРОБЛЕМЫ И  ПЕРСПЕКТИВЫ

О.Ю. ПИГОВАЕВА

магистрант ПГУ им. С.Торайгырова, г. Павлодар

М.Ж. КОЖАМЖАРОВА

к.ф.н., доцент ПГУ им. С.Торайгырова

В XXI веке огромное культурное наследие остается, фактически, невостребованным. Но ведь если разобраться, то в этом наследии представлена вся духовная традиционная музыка. Именно поэтому мы считаем, что мы должны взять на вооружение традиционное искусство, которое вместе с породившем его культурным контекстом, его осмыслением и познанием, способно не просто репрезентировать народ во всем мире, но и создать реальную почву для национальной идентичности.

Традиционная  музыка  веками транслировала  духовный опыт поколений.    опыт народа и эволюционирование.

Информационный акт в искусстве подчиняется общей схеме передачи: отправитель сообщения - сообщение - получатель сообщения, осуществляя функции кодирования, трансляции и расшифровки информации. В настоящее время в силу деструктивных изменений, произошедших в казахской культуре в ХХ веке, функционирование коммуникативной системы казахского музыкального языка нарушено. Среди казахов, в основном горожан, сформировалась прослойка, не воспринимающая  традиционную  казахскую  музыку, это - получатели сообщения, неспособные расшифровать информацию.

Музыка есть инструмент музыкального мышления, основа музыкального фольклора и музыкального искусства - самого глубокого выражения внутреннего мира человека, его духовности, чувства прекрасного. Наивысшего развития на Земле  музыка  и поэзия достигали именно в культурах номадов, выражая всю полноту мироощущения человека кочевой культуры. Следовательно, упадок казахского музыкального языка есть упадок лучшего, что есть в нас самих и в нашей культуре.

Традиционная музыка наряду с вербальным является жизненно необходимым достоянием народа, незаменимый фундамент психо-эмоционального и духовного опыта, основа музыкальных шедевров, являющихся достоянием мировой музыкальной культуры, а также база дальнейшего развития музыкального искусства  Казахстана.

Обретение суверенитета позволило  поставить проблему традиционной музыки как государственную, как средства сохранения национального менталитета, базы духовного, идеологического и культурного единства народа, что напрямую связано с гармоничным и полнокровным развитием государственности.

Проблема музыкальной культуры хотя и не имеет государственного статуса, но все же является важной. Одним из необходимых символов государственности, наряду со знаменем и гербом является гимн - символ единства народа, выраженный на языке поэзии и  музыки, в котором музыкальная сторона более важна и значима, чему подтверждением является традиция оркестрового исполнения только музыкальной части гимнов на всевозможных международных форумах.[1]

Политика также не могла обойти этот самый мощный канал воздействия на массовое сознание, никогда не жалея средств на его развитие. Уверенность, силу, сплочённость фашизма демонстрировали известные всему миру марши. Самоочевидна исключительная роль музыки, созданной в 30-е годы, молодыми советскими композиторами во главе с И. Дунаевским, в формировании мироощущения и консолидации новой исторической общности, народа. Бодрый, оптимистичный, не знающий колебаний и раздумий, он демонстрировал свою устремлённость в будущее и разрыв с прошлым соединением базовых элементов музыки со структурами поэзии.

В ситуации разделённости этноса по вербально-языковому признаку роль музыки неизмеримо возрастает. По сравнению со словом  музыка  обладает гораздо большим воздействием на человека, в силу своей прямой обращённости к подсознанию, которое исторически сформировалось много ранее логического мышления. Восприятие музыки в известной мере голографично, целостно и не порождает у слушателя эффекта непонимания, которое неизбежно возникает в случае незнания конкретного значения нескольких, а иногда и единственного слова в вербальных текстах.

Идентификация общности на базе музыкальной культуры, иначе говоря на базе эмоционально-психологической, происходит значительно легче, чем на базе вербального. Лишь опосредованно связанный с логико-понятийным рядом, прямо обращённый к образному мышлению, эмоциям - музыка при сохранности музыкально-языковой среды усваивается бессознательно. Эти свойства музыки могут сыграть важную роль в консолидации не только казахов, но и всего многонационального народа РК. Но  музыка  может жить полнокровной жизнью и выполнять свои коммуникативные функции только тогда, когда её язык понятен членам общества.

Музыка подверглась в тоталитарный период такому же давлению и деструкциям, как и вербальная. Взамен аутентичной «музыки  феодального прошлого» внедрялась символизирующая «скачок в социализм»  музыка, создаваемая в системе письменного европейского музыкального языка ХIХ века. Это направление помимо массовых песен и оперно-симфонического творчества включало и произведения впервые появившегося у казахов в 30-е годы оркестра народных инструментов, которые со свойственной пропаганде однозначной заданностью оценок навязчиво преподносились как невиданное обогащение и вершина развития  традиционной   музыки. [2]

Музыка восточных профессиональных музыкальных культур, в том числе и казахский, отличаются от музыки европейской Нового времени неведомой ему тонкостью микроинтонирования, изощрённостью ритма. Душа восточной музыки  - импровизационность, реализуемая в сольном исполнительстве.

Всё это было невозможно сохранить  в народном оркестре, ибо нотная письменность была создана для профессиональной европейской  музыки,  музыки  искусственно упорядоченного звукового  пространства и времени, и точного, исключающего импровизационность, хорового и ансамблево-оркестрового озвучивания нотного текста. Происходящее в нотной записи упрощение и искажение «естественной» пространственно-временной структуры традиционного казахского языка сегодня на языке информатики описывается как информационные потери при переходе с аналогового языка на цифровой при невысокой разрядности преобразования. [6]

Созданию казахской музыки ХХ века отдали силы поколения композиторов. Невостребованность даже художественно ярких композиторских опусов, почти полное исчезновение произведений композиторов  Казахстана  из концертных программ и на каналах СМИ, бедственное положение творческих коллективов, пребывание оперного театра в состоянии, которое иначе как виртуальным не назовёшь, - всё это работает на уничтожение одного из творческих завоеваний тяжелого для ХХ века, национального варианта космополитического музыкального языка, или, говоря иначе, одного из  современных  вариантов национальноой музыки.

Музыкальный вербальный язык в советский период был доведен до бытового общения. Также и традиционная музыка , которая стихийно развивалась в сфере массовой  музыки, ибо была лишена возможности полноценно развиваться в своём исконно сольном виде в традиционных  классических жанрах кюя, терме, лирической песни.

В творчестве композиторов-песенников, носителей  традиционного  музыкального мышления, происходило самовыражение  на родном музыкальном языке. Связь  с душой народа, его меняющимся эмоциональным опытом подсказывала им «новые музыкальные слова». Культовыми фигурами стали Шамши Калдаяков и Нургиса Тлендиев, отразившие мироощущение нескольких поколений казахов и внесшие новации в традиционный  музыкальный язык. Массовое направление, опирающееся на опыт, использовало обусловленный своей спецификой ограниченный набор элементов  традиционного  языка, как известно, природа масс музыки такова, что она может служить, и в настоящее время служит, каналом трансляции международной коммерциализации с её стандартизацией, штампами, опорой на усреднённый космополитический стиль.

Выражения «классический балет и классическая  музыка  Индии», «исполнитель классического мугама», « пансори - жанр классической  музыки  Кореи» - никого не удивляют на Западе, где понятие «классический» употребляется в его строгом смысле: классическим является искусство, в котором высокое и сложное содержание и его форма находятся в идеальном соответствии. А потому индийская рага, арабский макам, иранский дастгях, японская  музыка  Гагаку, корейский пансори и др., развивавшиеся без нот, являются классическим искусством. Если встать на точку зрения цивилизованного мира, то наследие наших предков, профессионалов устной традиции - кюи, жырау, лирические песни - давно пора признать нашей классической  музыкой. Но в нашем, во многом ещё советизированном, сознании под «классикой» привычно подразумевается только европейская письменная композиторская  музыка .

Признание профессионального статуса  и права на  современное  развитие  традиционной   музыки  народов  Востока в науке произошло  под влиянием шокового для музыкальных идеологов симпозиума Международного Музыкального Совета в Москве в 1971 году. Тогда прозвучали мысли Алена Даниэлу о многообразии типов профессионализма в музыкальной культуре, Нараяны Менона о недопустимости отождествления понятий «экономическая отсталость» и «культурная отсталость». Но влияния на официальную культурную политику Союза эти бурные события мировой науки не оказали.

Если в экономике, «догоняющей Америку», нарастали застойные явления из-за ее неспособности адаптировать результаты научного прогресса, то в области культуры, где догматизм имел нерушимые идеологические основания, говорить об изменениях культурной политики в связи с изменениями научной парадигмы не приходилось. И все же общественное сознание менялось. И в ряде восточных республик менялся общественный статус устной профессиональной традиции, но не в  Казахстане, который в этот период входил в кульминационный итог не виданной ни в одной из восточных республик. [3]

Искажённое понимание музыкальных  ценностей, привитое европоцентризмом, ныне перетекающим в американизм, делает искусственно невостребованной нашу национальную классику. И эта тенденция растёт. Высшие по содержанию и сложности языка жанры  традиционных  профессионалов в настоящее время не живут полнокровной жизнью; ничтожно количество вновь создаваемых кюев, жыров, терме, ан, но потребность в них неистощима. Кюи Нургисы Тлендиева, Кенжебека Кумысбекова, Сакена Турысбекова, Абдимомына Жельдибаева, песни Акселеу Сейдимбекова, Алтынбека Коразбаева, Бекбулата Тлеуханова и др. сравнимы по популярности в казахской среде разве что с самыми крутыми хитами  современной  эстрады, но по глубине воздействия и длительности жизни в народной среде намного их превосходят.

Сфера аутентичной музыкальной  классики в Казахстане  не пользовалась государственной поддержкой. Традиционная   музыка  казахов в советский период не жила, а только выживала благодаря поддержке и неиссякаемой любви народа. Но с каждым новым поколением среда носителей  традиционного  музыкального языка уменьшалась. В результате выстраданный нашими предками уникальный для мировой цивилизации опыт, реализованный в исключительной по красоте, выразительности, изысканности и сложности музыкальной речи, постепенно терял слушателей, особенно среди горожан. Эти высшие проявления музыкального гения народа требуют для своего восприятия либо жизни в полноценной музыкально-языковой среде, либо особой подготовки. Любая классика - будь то восточная, европейская или джаз - ставит высокие требования культуре восприятия.

Традиционный  музыка стоит на грани  вырождения, ей требуется поддержка на государственном уровне, ибо он - основа развития не только аутентичной классики, но и европеизированных направлений казахской музыки  - композиторской и массовой. Для этого необходимо: а) воссоздание казахской музыкально-языковой среды в масштабах страны, что предполагает регулирование деятельности СМИ (хотя бы государственных), в которых к настоящему времени доля казахской композиторской  музыки  и аутентичной классики практически сведена в нулю; б) внедрение в школы системы обучения детей национальному музыкальному языку на уроках  музыки , как это делается в  современных  цивилизованных государствах; в) пропаганда произведений  традиционной   музыки  прошлого а также  современных  кюйши, жырау, акынов, самодеятельных песенников; г) поддержка всех сохранившихся очагов естественного функционирования музыкального языка и создание новых.[5]

Неблагополучное развитие  традиционной   музыки  и деградация музыкально-языковой среды - основы жизни всех разновидностей национального музыкального языка, давно тревожит любителей музыки, журналистов и учёных. По законам демократического государства мнение общественности должно явиться базой для придания проблеме сохранения и развития казахского музыки государственного статуса, так как её не решить силами многочисленных, но разрозненных.

Традиционная  профессиональная  музыка, с навешенным не неё ярлыком «фольклора тёмных и бесповоротно ушедших времён» смогла правдиво и полно отразить реальную историю казахов ХХ века, недоступную для композиторов, творивших в рамках социализма. Безмерный, космический масштаб трагизма революции провидчески отразили гениальнейшие кюи «16-й год» Дины Нурпеисовой и «17 год» Мамена. Массовое сиротство 30-х годов оплакал Темиржан Ахметов в кюе «Жетим бала». Собиратели до 80-х годов записывали в аулах кюи под названием «Елу сегiз». Что в музыкальном сознании казахов глубоко связано с ВОВ, это песня Рамазана Елубаева «Жас казак» и т.д.

С перестройкой живая, реальная история смогла войти в европеизированное направление казахской  музыки  в творчестве молодых композиторов.

Традиционная  музыка, а с ней и концепция развития музыкальной культуры родилась по стремительным меркам ХХ века очень и очень давно, в 30-е годы, ещё до появления звукового кино, атомной бомбы, ТВ, реактивных самолётов, полётов в Космос, синтетики, мыльных опер, прав человека, сексуальной революции, компьютеров, озонной дыры, магнитофонной и цифровой записи, сотовой связи, кредитных карточек, информационного общества, Открытого общества и многого другого. После рождения этой концепции начались и завершились глобальные события - были репрессированы и через десятилетия оправданы миллионы людей, прошла Вторая мировая, холодная и масса других войн, был создан, окреп и развалился лагерь социализма, ушла в небытие колониальная система. И всё это необратимо изменяло мир. [4]