Оборонная архитектура

     Происхождение. — Наиболее древние крепости, резко  отличающиеся своим видом от памятников Византийской империи, находятся в  Нормандии или в областях, подчиненных  ее влиянию: Фалэз, Ле Пен, Донфрон, Лош, Шовиньи, Дувр, Рочестер, Ньюкэстль.

     Сохранились известия о существовании на территории Франции и Германии деревянных крепостных сооружений-замков в IX и Х вв., т. е. в так называемое каролингское время, но мы не имеем оснований считать  их продуктом влияния Византии и  говорить о сходстве их с соответствующими сооружениями Византии IX—Х вв., тем  более всех. Шуази хочет установить три ступени развития западноевропейских крепостных сооружений, беря за основу очень шаткий и методологически неправильный критерий заимствования.

     Связывая  появление ранних замков в Западной Европе с воздействием культуры Византии, Шуази отражает существовавшую в западноевропейской науке теорию, признававшую основным или существенным фактором в образовании романского искусства — влияние византийской культуры и искусства.  прим. Н.А. Кожин

     Эти замки XI и XII вв. состоят лишь из одной  квадратной башни (донжона), обнесенной стенами. Это—воплощение в прочных  материалах тех обнесенных палисадами блокгаузов, которые пираты-норманны воздвигали в качестве убежищ и опорных  пунктов на тех побережьях, где  они производили свои пиратские  налеты.

     Нормандские крепости хотя и производят впечатление  своими размерами, но в то же время  свидетельствуют о том, что военно-оборонное  искусство находилось в то время  в стадии зарождения. Только к концу XII в. в крепостях, построенных Ричардом Львиное Сердце, впервые появляются искусные конструкции.

     Замок Андели создает эпоху в западной военной архитектуре. В нем осуществлен искусно разработанный план башни без "мертвых углов"; в нем мы находим наиболее раннее применение идеи машикули, которой понадобилось еще около двух веков, чтобы получить широкое распространение.

     Время сооружения замка Андели совпадает с возвращением западноевропейского рыцарства из третьего крестового похода, т. е. с эпохой формирования оборонного искусства в Сирии.

     Крак и Маргат еще ранее замка Андели имели ограды с двойными линиями укреплений, методически координированными, стены с машикули и безукоризненную систему флангового прикрытия. Ограда сооруженного в 1180 г. замка графов Гентских, как это отметил Дьёлафуа, своими архитектурными деталями напоминает иранское искусство. Дьёлафуа видит в этих сближениях доказательство восточных влияний; и всё как будто подтверждает эту преемственность.

     Шуази является сторонником теории заимствований и влияний, которая в области средневековой культуры и искусства стояла, в лице своих наиболее крупных представителей, на ориенталистических позициях: источников возникновения и развития средневековой культуры эти исследователи искали на Востоке. Под углом зрения выводов этой теории стараются разрешать вопрос о происхождении и формировании средневековых замков Дьёлафуа, а за ним и Шуази. Как первый, так и второй совершенно обходят теорию происхождения средневекового замка из позднеримских turres или burgi т. е. башен (см. примечание 1), которые имели различную форму: квадратную, круглую, эллиптическую, восьмиугольную и сложную — снаружи полукруглую, внутри же четырехгранную. Часть этих башен, вернее, их основания, была использована при постройке феодальных замков, часть превращена в церковные башни, часть сохранилась в развалинах (см. Otte, Geischen. Baukunst in Deutschland, Leipzig 1874, стр. 16).

     Теория  происхождения средневекового замка  из burgi, оперируя целым рядом ценных фактов и интересными соображениями, страдает все же схематизмом и не учитывает культурных взаимодействий, с которыми связано развитие средневекового замка.  прим. Н.А. Кожин

     Мы  уже дали описание укрепленного фронта в две линии обороны. Оно одинаково  относится к французским укреплениям  Андели и Каркассоиа, к сирийским замкам Крака и Тортозы и к византийским укреплениям Константинополя или, восходя к античности, — к укрепленным местам Ирана и Халдеи. Все данные позволяют предполагать, что. эти строительные приемы — такие же древние, как и сама азиатская цивилизация — были занесены крестоносцами.

     Местные варианты. — Однако разные страны, вдохновляясь традиционными принципами Востока, сумели придать военной архитектуре  свой особый характер: подобно тому как культовое искусство имеет свои школы и последовательно сменяющиеся очаги, крепостная архитектура также имеет свои центры.

     В XI в., в эпоху Вильгельма Завоевателя, крепостное строительство пробуждается, по-видимому, в Нормандии. Оттуда оно перебрасывается в Турэнь, Пуату и Англию.

     В XII в., когда "святая земля" была завоевана крестоносцами, классической страной фортификации была Палестина. Здесь, в самых колоссальных крепостях, которые нам оставило средневековье, по-видимому, сложилась та система, принципы которой привез во Францию Ричард Львиное Сердце.

     Затем, в течение XIII в., центр перемещается в Иль де Франс, откуда уже распространялось культовое искусство. Здесь окончательно складывается тип средневекового замка, и здесь же мы находим его наиболее полное применение; именно в центральной Франции строится в XIII в. замок Куси, в конце XIV в.—Пьерфон и Фертэ Милон. Укрепления Каркассона и Эг Морт, построенные при управлении королевских сенешалов, относятся к той же школе.

     Шуази устанавливает три ступени, три этапа развития средневекового замка: первый, как было указано, — это период влияния Византии, второй — период распространения по Европе типа замка, сложившегося в Нормандии, наконец, третий — это время влияния крепостных сооружений Сирии и Палестины, даже Ирана; к местным вариантам относятся замки Иль де Франса (XIII в.), тип которых распространяется по всей Франции в ХIII—XIV вв. Таким образом, следуя Шуази, здесь можно говорить о четвертом этапе — периоде влияния Иль де Франса. О преемственной связи между указанными сооружениями XII—XIII вв. и сооружениями XI в. и более ранними Шуази умалчивает, так как это противоречило бы принятой им теории.

     Вопрос  о происхождении средневекового замка является одной из частностей проблемы формирования средневековой  архитектуры и должен быть разрешен в той же плоскости, что и вопросы, касающиеся образования других архитектурных типов, в частности культовых сооружений — западноевропейских базилик. Осваивая античное наследие и наследие различных "новых" народов (в частности норманнов), завоевавших Европу, новый класс —феодалы — приспособлял оставшиеся burgi к потребностям жилья и к задачам защиты и нападения в условиях феодальной войны. Среди типологического многообразия burgi или turres квадратная башня начинает вытеснять другие формы, но вместе с тем и сама она, меняет свою форму: преобладающим становится тип прямоугольной башни со своими особенностями. В этом, по существу новом, типе стали строиться средневековые замки в IX—Х вв.; сперва это были преимущественно деревянные сооружения, далее каменные, которые на протяжении своего развития не могли не осваивать и ряд особенностей аналогичных сооружений других стран (ср. изменение базилики Т-образной, так называемой раннехристианской, в крестообразную базилику романского стиля). Преемственная связь (но не заимствование) средневекового замка и позднеримских castella и burg подчеркивается в наименованиях замка: в Германии "Burg", в Англии — "Castle".   прим. Н.А. Кожин

     Укрепления, наиболее близкие к французскому типу, встречаются в германских странах: в Ландеке, Трифельсе и Нюрнберге. Фланговые прикрытия встречаются здесь более редко; за этим исключением, общая система остается той же.

     В Англии замок сначала придерживался  формы башни (донжона) нормандской  крепости. Но, по мере того как феодальный режим уступает место авторитету центральной власти, замок превращается в виллу, постройки которой располагаются  в едва огражденном пространстве и которая с XIV в. сохраняет лишь декоративную сторону оборонных  сооружений.

     В Италии крепость имеет более простой  вид: башни обычно квадратные или  восьмиугольные, планы правильные, как в замке Фридриха III, известном  под названием Кастель дель Монте; в последнем все постройки вписаны в восьмиугольный план, с башнями на восьми углах.

     Неаполитанский  замок представлял собою квадратный форт с примкнутыми башнями. В Милане, где герцоги были в родстве с великим строителем крепостей, Людовиком Орлеанским, находился замок, план которого в целом близок французскому типу. Вообще, Италия с XV в. представляет собою аггломерат маленьких республик. Памятниками ее военной архитектуры являются преимущественно городские стены и укрепленные муниципальные ратуши, а не замки.

     Миланский замок, план которого близок к квадрату (прямоугольный), снабжен башнями как по углам, так и в расчете па фланговую оборону. При установлении расстояния между башнями и в других особенностях были, по-видимому, использованы указания Витрувия, но с учетом новых условий обороны в связи с введением огнестрельного оружия. Витрувий в "De Architectura", книга 1, глава V. говорит:

     "2. Далее, башни надо выводить  за наружную часть стены, чтобы  во время приступа неприятелей  можно было поражать справа  и слева метательными снарядами  их обращенные к башням бока. Главным же образом следует  заботиться о том, чтобы подход  к стене при нападении был  нелегким, для чего обводить ее  по краю кручи с таким расчетом, чтобы дороги к воротам вели  не прямо, а слева. Ибо, раз  это будет сделано так, то  нападающие окажутся обращенными  к стене правым баком, неприкрытым  щитом. Очертание города должно  быть не прямоугольным и не  с выступающими углами, а округлым, чтобы за неприятелем можно  было наблюдать сразу из нескольких  мест. Города же с выступающими  углами трудно защищать, так как  углы скорее служат прикрытием  для врагов, чем для граждан. 

     3. Толщина же стен, по-моему, должна  делаться такой, чтобы двое  вооруженных, идущих по ним  навстречу друг другу, могли  беспрепятственно разойтись. Затем, сквозь всю толщу стен должно как можно чаще закладывать брусья из обожженного масличного дерева, чтобы стена, связанная с обеих сторон этими брусьями, как скрепами, навеки сохраняла свою прочность: ибо такому лесу не могут повредить ни гниль, ни непогода, ни время, но он и зарытый в землю и погруженный в воду сохраняется без всякой порчи и остается всегда годным. Итак, это относится не только к городским стенам, но и к подпорным сооружениям, и все те их стены, которые должны строиться в толщину городских, будучи скреплены таким образом, не скоро подвергнутся разрушению.

     4. Расстояния же между башнями  следует делать так, чтобы они  одна от другой отстояли не  дальше полета стрелы, для того, чтобы можно было нападение  врагов на какую-нибудь из них отразить скорпионами и другими метательными орудиями, стреляя с башен и с правой и с левой стороны. А стену, примыкающую к внутренним частям башен, надо разделять промежутками, равными ширине башен, и делать переходы во внутренних частях башен брусчатыми и без железных скреплений. Ибо если неприятель займет какую-нибудь часть стены, то осажденные разломают такой помост и, если управятся быстро, не допустят неприятеля проникнуть на остальные части башен и стены без риска стремглав слететь вниз.

     5. Башни следует делать круглыми  или же многоугольными, ибо четырехугольные  скорее разрушаются осадными  орудиями, потому что удары баранов  обламывают их углы, тогда как  при закруглениях они, как бы  загоняя клинья к центру, не  могут причинить повреждений.  При этом укрепления стены  и башен оказываются наиболее  надежными в соединениях с  земляными валами, так как их  не в состоянии повредить ни  бараны, ни подкопы, ни другие  военные орудия".

     Иллюстрацию Миланского замка см. в книге Бартенев С.П., Московский Кремль, 1912, т. 1, стр. 35 и 36.  прим. Н.А. Кожин

     Итальянская школа, по-видимому, оказала достаточно сильное влияние на южную Францию: связь между двумя странами была установлена анжуйской династией. Замок короля Ренэ в Тарасконе построен по тому же плану, что и неаполитанский замок; папский дворец в Авиньоне, с его большими квадратными башнями, во многом напоминает итальянскую крепость.

     Влияние огнестрельной артиллерии. — Описанная  нами система обороны, рассчитанная почти исключительно на штурм, на подкоп сапой или на лобовую атаку  с лестницами, казалось, должна была быть оставлена. С того момента, когда  огнестрельные орудия сделали возможной  атаку с далеких расстояний. Но этого не случилось. Пушка появляется на полях битвы с 1346 г.; но в течение  целого столетия система обороны  не считается с этой новой силой, что может быть объяснено медленным  развитием осадной артиллерии. Наиболее искусное применение средневековой  оборонной системы относится  именно к этому переходному веку; великая эпоха оборонного искусства, основанного на зубчатых стенах, совпадает  с периодом внутренних волнений в  царствование Карла VI. Пьерфон относится приблизительно к 1400 г.

     В замке Пьерфон, как это видно на иллюстрации в книге Шуази, налицо не только угловые башни, но башни имеются и в стенах, в середине каждой из сторон крепости. Эти промежуточные башни имеют существенное значение для фланговой обороны и дают некоторое основание предполагать, что указания Витрувия учитывались не только в Италии, но и в Северной Европе. прим. Н.А. Кожин